В Риме Казанова остановился в гостинице на площади Испании. Наконец он был в Риме, восемнадцатилетний, с рекомендательными письмами, украшениями, опытом, хорошо снабженный одеждой, так себе - деньгами, свободный, в возрасте когда каждый пытается построить свое счастье, даже если имеет только приятное выражение лица. Он чувствовал себя способным ко всему. В Риме каждый из ничего мог достичь всего.
Конечно, говорит старый Казанова, каждый должен "быть в Риме хамелеоном, протеем, Тартюфом, непроницаемым комедиантом, должен поступать подло, все скрывать и в страшном пекле выглядеть холодным". Кто презирает лицемерие, должен ехать в Англию, считает Казанова.
Он разыскал отца Джорджи, врага иезуитов, которые устроили на него покушение. Патер пригласил заходить регулярно, чтобы все объяснить, советовал больше молчать в кофейнях, учить французский и не ходить к кардиналу Аквавиве в костюме франта.
Дон Гаспаро Вивальди, которому Казанова принес рекомендательное письмо от дона Антонио Казановы, по его поручению отсчитал сто римских дукатов. Казанова "не мог их отклонить, да и не хотел". Римляне и чужаки ругали в кофейнях папу и иностранные войска дерзко, как нигде, и в постный день ели мясо. Римляне боялись только инквизиции, как парижане своих lettres de cachet.
1 октября 1743 года Казанова впервые в жизни побрился и отметил в воспоминаниях день и час.
Кардинал Аквавива осмотрел его и не прочитав рекомендательного письма отправил к аббату Гама.
Траяно Аквавива из старой неаполитанской семьи был тогда сорока семи лет и уже двенадцать лет кардиналом, самым могущественным и великолепным господином в Риме и, как писал Шарль де Броссе, "un grand debrideur des filles" (большим любителем девушек), был директором испанских дел при курии, владел епископатом Монреаля и другими большими доходами.
Аббат Гама, веселый сорокалетний португалец, сказал Казанове, что он будет жить в Испанском дворце и обедать вместе с двенадцатью аббатами, сплошь секретарями. Для занятий французским он рекомендовал адвоката Далакуа, живущего напротив палаццо ди Спанья. Домоправитель выплатил ему содержание за три месяца, шестьдесят талеров, и показал, где входная дверь. Лакей провел в отведенную красивую комнату на третьем этаже.
Однажды утром после мессы Казанова встретил молодого человека, который вместе с ним брал уроки у Далакуа и ухаживал за его красивой дочерью Барбарой, часто заменявшей отца.
