О небесных голосах венецианских певцов мечтали Гете и Руссо, чья Джульетта вероятно была той, что обменивалась с Казановой рубашками, панталонами и поцелуями. Месье де Брос грезил о земной любви венецианских монахинь. Каналетто, Гуарди и Лонги изображали венецианские дворцы и обычаи, тающие краски вечеров и "felicissima notte" (счастливейшей ночи) этого нептунического города.
Джакомо вернулся из Падуи на краешке юбки своей бабушки. Желая стать врачом, он изучал ненавистную юриспруденцию, потому что мать и опекун хотели определить его в адвокаты. Но бабушка желала чтобы он стал проповедником. Поэтому священник Тозелло дал ему должность в своей церквушке Сан Самуэле, где когда-то его окрестил. Патриарх Венеции, бывший матрос, принял его постриг. Через двенадцать месяцев Казанова принял четыре нижних посвящения. Он был уже господином аббатом, находясь на нижней ступени длинной церковной карьеры.
Священник Тозелло ввел его в палаццо богатых сенаторов Малипьеро.
С самого начала жизни Казанова доказал свое искусство нравиться людям. У него рано опредилилась склонность к великим мира. Он искал любого случая, который вел его к богатым или влиятельным людям. Он во многом был обязан их рекомендациям. Всю жизнь он собирал рекомендательные письма. Он использовал каждый случай. Он хотел полностью раскрыться. Он не сдавался. Он не позволил вести себя на поводу. Он никогда взаправду не отдавался. Более всего он любил свободу. Полный эгоист - без жены, без семьи, без родины, принципов или законов - он искал полной независимости. Но из этого буйного кружения случайностей в конечном счете возникла профессия, качество, определенное явление, характер, точный и предопределенный жизненный путь, от которого он отказался лишь в самом конце и с чрезвычайными усилиями, и на котором с самого начала он превратил свою мнимую свободу в служение. Так сильны условности жизни, так подавляют формообразующие силы цивилизации. И так все мы находимся в заключении. Так основательно высмеивается наша мнимая свобода.
Малипьеро, беззубый подагрический холостяк семидесяти шести лет, который "отрекся от всего, кроме себя", любил молодежь за ее талант к счастью. Он заботился о молодых и учил их, как удержать счастье при помощи разума.
У Малипьеро уже были две любимицы. Августа, пятнадцатилетняя дочь гондольера Гардела, писаная как на картине, позволяла хитроумному старцу на пути к счастью учить себя танцам. Прелестная и причудливая семнадцатилетняя Тереза Имер, дочь директора театра и любовника Дзанетты Казановы, за его деньги была ученицей в театре. Ее мать, старая актриса, ежедневно утром вела ее к мессе, а после полудня к Малипьеро. Однажды при матери и Казанове Малипьеро просил Терезу о поцелуе. Тереза отказала, так как утром приняла причастие и господь наверное еще не покинул ее тела. Мать Терезы выбранила жадного старца.
