Оставшись наконец в одиночестве, Виктор приоткрыл окно, дрожащими пальцами достал из пачки вторую сигарету и закурил.
Морис Ломье пробежал через садик с чахлыми розами. Бродячие кошки порскнули в разные стороны, когда он вставил ключ в замок своего жилища на первом этаже. Мими куда-то исчезла, и он надеялся добавить кое-какие штрихи к портрету Жоржа Оне, который обещал закончить к концу месяца. От этого заказа зависело его финансовое благополучие.
Ломье напевал, пытаясь довести до совершенства не желавший закручиваться ус. Дрова в печи потрескивали, а значит, пышная брюнетка, изображенная на всех пятнадцати портретах, скоро появится. Так оно и случилось: Мими вернулась с горшком супа и газетой четырехдневной давности, которую стащила у торговца фруктами с улицы Норвен.
— Ты с ним поговорил? — дрожащим голосом спросила она.
Морис Ломье вытер руки о фуфайку, перелил суп в кастрюльку и поставил на огонь.
— Он отказывается.
— Даже если ему заплатят?
— Особенно если заплатят — от этого пострадает его самолюбие. Меня это вполне устраивает! Пока не получу деньги за картину, мы будем на голодном пайке.
Мими нервно рвала газету, комкала ее и кидала в огонь, а потом вдруг замерла, словно окаменела, не в силах оторвать взгляд от какой-то заметки.
— Это она, я уверена! Какой ужас!
— Что стряслось, моя курочка? — поинтересовался Ломье, разливая суп по тарелкам.
— В Ла Виллетт нашли задушенную девушку. Тело в морге. Нужно туда сходить! — воскликнула Мими, схватила любовника за плечо и тряхнула так сильно, что он чуть не подавился супом.
— В Ла Виллетт? Мими, подумай сама: в этом городе полным-полно юбок, почему ты решила, что это Лулу?
— Интуиция. И потом, она никогда не исчезала без предупреждения. С тех пор как я в Париже, мы виделись каждые две недели. Мы ведь вместе росли и были друг другу как сестры!
— «Родственные души находят друг друга, если умеют ждать»… Хорошо сказано, правда, милая? Увы, это не я — Теофиль Готье. Успокойся и пусти эту газетенку на растопку.
Мими топнула ногой, схватила кисть, ткнула ею в палитру, обвела красным статью, сложила листок вчетверо и накинула теплую шаль поверх широкой шерстяной пелерины.
— Как это на тебя похоже! — раздраженно воскликнула она. — «В этом городе полным-полно юбок!» Признайся, стоит мне отвернуться — и ты во всех подробностях изучаешь чужое белье. А девять из десяти натурщиц вообще позируют тебе без ничего!
— Полно тебе, полно! На что мы станем жить, если я не буду зарабатывать на хлеб? Хочешь вернуться на пан…
