"Позволю себе заметить, дорогой президент, тюрьмы переполнены. Мы нарушаем все нормы гигиены." - грустно сказал Министр внутренних дел.
Надо сказать, что в стране до этого была низкая преступность и не было необходимости в большом количестве тюрем, они и так на половину пустовали.
"А я знаю, что нужно делать." - сказал Министр государственной безопастности.- "Как известно, строительство тюрем - вещь дорогостоящая. В стране нет таких денег. Но зато в стране есть прекрасный опыт строительства и использования концентрационных лагерей. Нет, не подумайте, что я предлагаю травить бунтовщиков отравляющим газом, а затем сжигать в печах. Я - не изверг и не каннибал. К тому же, это просто люди, которые во-время не поняли правильность нашей политики. Вот посидят в лагере на строгой диете и скинут лишние килограммы, занимаясь общественно полезным трудом. Им даже не нужно будет тратиться на спортивные студии. Только мне кажется, народу незачем знать об этом. В случае неудачи каждый сможет с уверенностью сказать, что ничего не знал о существовании таких лагерей в нашей демократической стране."
Петер заколебался. Предложение Министра Госбезопасности показался ему заманчивым, но что скажут соседние страны? Еще не пришло время с ними ссориться.
Он пригласил к себе Пауля.
"Ты хотел стать моим тайным советником и им стал. Теперь я нуждаюсь в твоем совете." - и он рассказал о заседании Совета Министров. "Мне очень импонирует предложение о строительстве концлагерей. А как ты думаешь?"
"Нет, так дело не пойдет, дорогой друг," - сказал Пауль. - "Я всегда давал тебе хорошие советы, иногда рискованные. Но при этом я всегда был уверен, что они стоят того, чтобы рискнуть. Как сказал Оскар Уальд, основное правило игры с огнем в том, чтобы не обжечься, и обжигаются только те, кто не знают этого правила. Так вот, я не собираюсь обжигаться. В случае провала истории с концлагерями ты свалишь все на меня, и только я один окажусь виноват, а ты выйдешь сухим из воды. "
"Но ведь народ любит меня. Он мне все простит. А о тебе никто даже и не подумает."
"Правильно, народ тебе все прощает, потому что любит, но еще и боится, вернее не тебя, а ту систему, которая существует. Почему ты не хочешь понять, что дело не в концлагерях, и без них можно создать в стране такое, что любой побоиться даже рот открыть. Но ты недостаточно тверд, чтобы совершить такое. Да, народ тебя любит, А любовь и страх несовместимы. Любовь приемлет только один вид страха - страх потерять любимого человека."
