В трусах и майке, босиком подошел к окну, просунул голову под занавеску.
С улицы послышался негромкий голос:
— Товарищ лейтенант! Вызывает начальник заставы. Срочно!
Василий ответил:
— Иду, Кученков.
Да, это был голос красноармейца Кученкова, и, хотя в голосе его слышалась тревога, Ольга не стала донимать себя беспокойными думами. Первый раз, что ли, вызывают Василия на заставу в ранний час? Пора привыкнуть. А Кученков смешной. Она представила нескладную фигуру бойца, его лицо словно в размазанных веснушках, застенчивые, с синеватинкой глаза, улыбнулась.
Василий заметил ее улыбку, шутливо спросил:
— Рада, что ухожу? Да?
Он, уже одетый — в шинели, в фуражке, — подошел к кровати, наклонился.
— Да, радешенька! — передразнила Ольга и обхватила его шею руками, притянула голову, поцеловала в лоб, в губы. — Возвращайся-ка поскорее, товарищ лейтенант.
— Постараюсь, мой генерал… Как он там? — кивнул на живот. — Утихомирился?
Ольга приложила к своим губам палец, шепнула:
— Спит. Ш-ш.
— Спи и ты. Рано еще.
— В шинели-то не жарко?
— Жар костей не ломит, — отшутился Василий. — Ушел! Спи.
— Счастливо. Скорее приходи — без тебя не буду завтракать.
Василий уже не слушал, торопливо шагнул из комнаты. Вот он сбежал по ступенькам крыльца, замерли на тропке его шаги… Он понимал, что нельзя тратить на прощание с женой ни минуты, но и уйти, не сказав шутливого слова, оставив ее в тревоге, не мог. Он чувствовал — на трудное дело идет…
Ольга и верно осталась спокойной. Поправила подушку под головой, натянула до подбородка одеяло, задремала.
Сладок молодой сон на утренней зорьке. И сновидения бывают удивительные и тоже приятные. А Ольге снился луг в пору буйного цветения. Будто шла она росными травами с сынишкой, с Сашенькой, на руках. Теплый ветер шевелил на ее лбу прядку волос, щекотал. Она порывалась откинуть прядку и никак не могла высвободить руку — Саша съезжал, приходилось его приподымать. Шла одна с малышом, и никого не было ни рядом, ни вдали. Луг был похож на тот, что когда-то видела она в детстве у бабушки в деревне. Она и во сне знала, что бабушки у нее давно уж нет, что вообще никого из родных нет, кроме Васи, мужа. Это и на самом деле было так. Отец погиб в гражданскую войну, не повидав свою единственную дочурку, а мать умерла от туберкулеза, когда Ольге только-только исполнилось двенадцать лет, и маленькая Оля Веткина стала воспитанницей детского дома… Во сне шла она к Васе. Глядела в даль, затянутую солнечным маревом: оттуда должен он вот-вот показаться.
