— А я могу остаться здесь?
Лэйкил нахмурился и неодобрительно покачал головой.
— Не советую, приятель. Тебя здесь быстро сожрут.
— Кто? — опешил Дэвид.
— Найдутся желающие. Да и чем ты здесь собираешься заниматься? Землю пахать?
Последний вопрос Лэйкил задал таким тоном, что Дэвиду мигом стало ясно — презреннее занятия в этом мире не существует.
— Ну почему же обязательно землю?
— Да потому что если ты останешься в нашем мире, центнер золота я тебе подарить не смогу. У нас, понимаешь ли, запрещено использовать в торговле драгметаллы, произведенные магическим путем. Землю пахать ты не хочешь. Что дальше? Ремесленник? Так у нас этим заправляют ремесленные гильдии. Нельзя стать мастером, не пробыв до того подмастерьем. А чтоб в подмастерья идти — так у тебя, извини, уже возраст не тот.
— Воин? — предположил Дэвид.
— Я могу вложить тебе в голову знания о том, как пользоваться оружием. Я могу нарастить тебе мышцы. За месяц я могу сделать из тебя весьма приличного бойца… для любого другого мира. Почти любого. Но здесь любой более–менее приличный рубака из Хеллаэна или Нимриана в той или иной степени также владеет и магией. По крайней мере, ее боевыми аспектами.
— А этому ты не можешь меня научить?
— Чему? — насторожился Лэйкил.
— Колдовству. Я хочу стать волшебником.
Лэйкил несколько секунд молчал. В общем–то, по его лицу трудно было судить о тех эмоциях, которые он испытывает, но сейчас маска чуточку приподнялась. Глядя в его лицо, Дэвид предположил бы, что хозяин замка слегка растерян. Он явно не ожидал такого поворота событий.
— Это что… это и есть то, что ты хочешь?
— Да.
— Дерьмо, — констатировал Лэйкил и задумался. Надолго.
Лайла поерзала на своем стуле и сказала ехидно:
— Благородные люди так не выражаются. Тем более при посторонних.
— А ты бы уж вообще лучше помалкивала…
— А вот и не буду!..
— Надеюсь, — прервал Дэвид разгорающуюся перепалку, — эта просьба находится «в пределах разумного»?
Лэйкил сделал такое лицо, как будто бы жаркое, которое он только что проглотил, было более чем несвежим.
— Ладно, — признался он с видимым трудом. — Ты меня уел, Дэвид Брендом… Проклятие! И кто меня только за язык дергал…
* * *
Посидев с ними еще немного, Лайла ушла. На нее никто не обращал внимания и, очевидно, ей стало скучно в компании двух взрослых мужиков. Лэйкил достал из «холодильника» кувшин с медовым элем и угостил своего гостя. То, что вкус у напитка был великолепный, — самое меньшее, что можно о нем сказать. Никогда в своей жизни Дэвид не пробовал ничего подобного.
