– Конечно, – ответила Рейчел, – это ты правильно сказал.
– Сука, – произнес он, – ведь ты позволяла мне...
– Недоразумение. Извини. Я же сказала. – Рейчел пошла к двери.
– "Извини". Она еще извиняется! – Том сжал кулаки. – Счастлив выслушать ваши извинения. А что прикажешь делать с этим?
Рейчел взглянула на его ширинку и вспомнила, о чем они говорили, когда он ее тискал.
– Выброси собакам, – сказала она и, выходя, хлопнула дверью.
* * *
Маленькая гостиная Джона Стокера напоминала приемную врача. Но многие из находившихся здесь этого не понимали. Они слонялись по комнате, листали журналы, оставленные на обеденном столе, пока Джон хлопотал на кухне– Двое страдали артритом. Один растянул сухожилия на ноге, и никакие перевязки и мази не помогали. Какая-то женщина принесла свою дочь, страдавшую астмой. Была здесь даже собака колли, пастух не мог вылечить ее от кашля и привел сюда. Пришел и больной раком горла, врачи отказались его оперировать. Все эти люди надеялись, что Джон сотворит чудо. Видимо, поэтому Джон и творил чудеса. Он не прописывал лекарств, не посылал на рентген, не делал уколов, он даже не умел накладывать повязку. Джон был целителем и порой лечил больных одним лишь прикосновением рук.
Он никогда не старался развить эти свои способности, поначалу даже не подозревал о них, более того, даже не понимал, как все это происходит. Герни познакомился со Стокером, когда тот был еще сравнительно молод. Он жил в то время в Эксмуре, в домике на окраине Уитипул, там же, где и сейчас. Отец Герни время от времени посещал его и брал с собой сына. Ребенок впитывал в себя все, что рассказывал о Стокере отец, и никогда не сомневался в его способностях, не было тому причин. Тем более он не сомневался в них сейчас, став взрослым. Иногда Джон помогал больному, иногда – нет, как любое другое средство. Но за лечением Стокера стояли силы более могущественные, чем скальпель, лекарства, словом, весь набор традиционных медицинских средств.
Стокер происходил из западного графства. Жил он просто, но не примитивно, платы за лечение не брал, если же кто-нибудь приносил ему фазана, бутылку виски, масло или сливки с фермы – не отказывался. Дважды в неделю он открывал парадную дверь своего дома и терпеливо принимал всех, кто хотел его видеть, всех до единого. Он не рекламировал себя, не похвалялся своими талантами, но к нему ехали со всех концов страны, и даже из-за границы, и ждали у него в гостиной очереди. Он вел прием на кухне, где стояла железная печь и сосновый стол, за которым можно было рассказывать о своих бедах и получать заряд энергии, исходившей от рук целителя. Он никогда не обещал больному вылечить его, только повторял, что попытается.
