* * *
– Вы где сейчас? – спросил Бакройд.
Герни придержал трубку подбородком и, завязывая шнурок на ботинке, сказал:
– Сассекс-Гарденс. Я обнаружил, что спал на фиолетовых простынях.
– Это разлагает, – ответил Бакройд. – Вы уверены, что это организация?
– Да, конечно. Бесспорно. – Герни говорил легко и уверенно.
– Значит, обмен их не интересует?
– Думаю, нет. Они, видимо, знают обо мне больше, чем я предполагал.
– Они возобновят переговоры, когда убьют вас.
– Возможно.
– А может, парень уже мертв?
– Нет. – Герни стал завязывать другой ботинок.
– Вы не можете этого знать.
– Джордж, не могли бы вы выяснить, где находится один исторический памятник. Крест, вделанный в известковый постамент, в березовой роще. Довольно большой. Книзу он расширяется, образуя нечто вроде треугольника. Он стоит не в вересковой пустоши, не в каком-то пустынном месте, а возле деревни. В каком-то богатом районе. Большие дома, сады...
– Это уже кое-что. – Бакройд задумался. – Нет, не так-то это просто. Я просмотрю кое-какие справочники и позвоню вам. Хорошо?
– Я сам позвоню, – ответил Герни. – Через час, в одиннадцать?
– Да, времени вполне достаточно.
– О'кей, Джордж, – сказал Герни. – Спасибо.
Герни положил трубку и стал обдумывать свой сон. Он вырвал чистый лист из Библии, лежавшей на тумбочке около кровати, и набросал план тех частей дома, которые видел. Обозначив дверь, соединявшую две комнаты на первом этаже, он вспомнил, как неведомая сила, даже не прикасаясь к картам, с шипением подхватила их и заставила летать. Перед глазами стоял кулак и указующий палец Дэвида Паскини.
Что же там происходило? Мобилизовав все свои умственные и физические силы, Герни наконец осознал, что в дверь слева от стола вошла Рейчел.
Один из мужчин, испугавшись, потянулся за кольтом, но, увидев Рейчел, опустил его. Она в недоумении остановилась в дверях, рассеянно посмотрела на валявшиеся на полу карты и нахмурилась. На ней были те же джинсы и свитер, которые она носила на Лонг-Айленде.
* * *
Почти час просидел Герни на кровати, скрестив ноги и откинувшись на подушки, пытаясь успокоиться и создать вокруг себя вакуум. Он дышал как во сне, его рот ослаб; он перестал ощущать руки и ноги, потом бедра и ребра, затем голову, остался только язык, но и он исчезал по мере того, как останавливался пульс. Очнувшись, Герни позвонил Бакройду.
– Я вспомнил, – сказал тот, – как только положил трубку. Но на всякий случай полистал справочники. Что именно вам нужно знать?
