Холеные пальцы Белой Девы принялись оглаживать лодыжки Румер, неспешно скользя вверх к коленям. Горячие губы коснулись кожи Госпожи Имладриса, целуя и слегка надавливая, словно приглашая развести ноги. Она повиновалась. Аредель устроилась на полу и робко коснулась языком внутренней части алебастрового бедра Келебрин. Тихий вздох, слетевший с приоткрытых губ, засвидетельствовал ее желание продолжать. Вскоре влажные дорожки поцелуев красовались на обоих ножках Келебрин, а Белая Дева в нерешительности замерла, жарким дыханием опаляя самые потайные уголки тела Румер.
– Ты клялась выполнять все желания Госпожи, – раздался хриплый от сдерживаемого желания голос Кейрана.
Сквозь полуприкрытые веки Келебрин увидела, как он вплел пальцы в темный шелк разметавшихся волос, слегка поглаживая и побуждая княжну к действию. Ревность мутной волной накрыла сердце, но искусный поцелуй Боромира отвлек ее. А через миг горячий язык Аредель заставил Госпожу Келебринкель взлететь к вершинам гор Имладриса.
Руки, губы, пряди волос, ласкающие кожу, впивающиеся в плоть ногти – все смешалось. Пламенная вспышка наслаждения сотрясла Румер, она застонала, сорвалась на крик…
Проснулась.
Пот ручейками стекал с висков, где неистово бился пульс, причиняя боль, по силе превосходящую пригрезившееся ей удовольствие.
– Ну и приснится же гадость! – пробормотала Румер– Келебрин.
С третьей попытки перевернувшись на другой бок, она с изумлением увидела мирно посапывающего на краю ложа Кейрана.
– Не твои ли это штучки, любовь моя? – тихим шепотом поинтересовалась она, но эльф и бровью не повел. – Спишь? И почему ты спишь здесь?
Внезапная мысль о причине нахождения супруга в ее – вот уже более полугода – спальне разозлила Келебрин. Все эти полгода меж ними царила молчаливая идиллия: она не хотела его, он не трогал ее. Целовал перед сном в лоб и отправлялся пусть и в смежную, но отделенную тяжелой дубовой дверью спальню. Келебрин провожала его нежной улыбкой, а потом быстренько запирала изнутри засов. Терпение у супруга, конечно, эльфийское, но доверять безоглядно, как раньше, она не могла.
Каждый раз, когда он на пару недель отлучался, уезжая в Эгларест к Кирдану или еще дальше на север – в Невраст к Финголфину, Румер мучилась сомнениями. Кейран возвращался, и она старательно выискивала в его облике подтверждение своих подозрений. Не замечая явных перемен, она заставляла себя проглотить готовые сорваться с языка вопросы.
