Королев обрадовался. С момента развода он жил с Михаилом, на работу добирался на двух трамваях и еще полчаса пешком. Он любил своего двоюродного брата, но если бы тот жил поближе к центру и меньше пил…
— Благодарю вас, товарищ генерал. Я очень признателен вам за участие.
— Участие? Я бы сказал больше. Она позвонила мне сегодня утром и сообщила, что для бойца, который поймал этого насильника Ворошилова… Кстати, откуда ей обо всем известно, — не знаю, но Курилова в курсе, даже если воробей чирикнет на Ленинских Горах. Так вот, оказывается, для следователя, который упек за решетку преступника Ворошилова, найдется большая комната в доме в Большом Николоворобинском переулке. Четырнадцать квадратных метров. Меблированная.
И генерал подал ему заявку жилищной комиссии, подписанную Куриловой. Королев взял протянутую бумажку, и его лицо залилось краской. Ему уже сорок два, а он до сих пор краснеет перед начальством. Хорошо, что Ясимов этого не видит.
— Я всего лишь исполнял свой долг, товарищ генерал… — начал было Королев, но Попов прервал его:
— Да ладно тебе. Это коммуналка, так что особо не обольщайся. Зато у тебя будет отдельная комната, да и район, Китай-город, — это то, что надо. Там живут одни шишки и партийные работники. Вот им как раз будет очень полезно посмотреть на настоящего трудягу. — При этих словах Королев несколько смутился, а генерал улыбнулся и продолжил: — Не переживай, Алексей. При Ларинине и подобных ему я так не разговариваю. Кстати, возможно, ему придется снова отправиться постовым на Тверскую, если он не поднимет свой зад и не поймает ни одного бандита. У нас свои нормы и план, как и везде, а он не справляется с работой. Да ладно, ты поторопись, пока там не передумали. Ключи от комнаты у председателя жилищно-строительного кооператива. Когда закончишь там, зайди ко мне. На улице Разина совершено убийство. Похоже на какого-то сумасшедшего — как раз по твоей части. Я собираюсь туда.
Королев вскочил на ноги так быстро, что даже голова закружилась.
— Товарищ генерал… — распираемый чувством признательности, торжественно начал он.
Но Попов покачал головой, сжал руку Королева и одарил его теплым, отеческим взглядом. Потом снова стал серьезным, как и подобает настоящему советскому руководителю, отвернулся к окну и твердым голосом сказал:
— Достаточно, товарищ. Не надо благодарственных речей. Отправляйся прямо сейчас и займись переездом. Ты заслужил это. И поторопись, пока я не передумал.
