— Ну что ж, я попробую, только вы спрячьтесь в рубке и не высовайте носа на палубу, пока не выяснится обстановка.
Кот и Робин сделали вид, что прячутся в рубке, но стоило Бабушке поднести Рожок к губам, как они тихонько прокрались на капитанский мостик и начали наблюдать. Повертев Рожок и так и сяк, Бабушка осторожно дунула в него, и Рожок вдруг почти без ее помощи заиграл средневековую песенку:
Поспорили как-то пастух и аббат,
Кто в рай попадет после смерти, кто в ад?
Гуляя меж зарослей дрока,
Аббат говорил: «Ты погряз во грехе,
Ни разу не видел в одном пастухе
Я столько постыдных пороков».
«Страшнее всех прочих грехов твоих — лень,
Поскольку ты спишь под березой весь день,
А волки пасут твое стадо.
Обжорству и пьянству предаться ты рад
И песни горланишь не в склад и не в лад
Под самой церковной оградой.»
Пастух отвечал ему: «Пастырь святой,
Пойми, что пастух, даже самый простой, —
Для рая жилец подходящий.
Нет дело чертям до худых моих стад.
Но если на суд попадется аббат,
С него будет спрос настоящий!
Спаситель, узнав, что я просто пастух,
Прикажет, когда испущу я свой дух,
Чтоб черт меня выдрал за уши.
Но твой приговор будет трижды суров,
Поскольку пасу я всего лишь коров,
А ты отвечаешь за души!»
Пока Рожок играл, панорама Рима стремительно менялась. Огромный собор Святого Петра исчез. Так же не стало видно высившегося, подобно бисквитному торту, рядом с Капитолием монумента Виктору Эммануилу I. Растворился в воздухе построенный Муссолини район «ЭУР», и не стало многочисленных фонтанов работы Бернини. Город втянул в себя окраины, выступавшие за городскую стену. Наконец, преобразования завершились, стал слышен звон колоколов Латеранского собора, крики погонщиков на Аппиевой дороге и шум рынка в Трастевере.
Робин и Кот с замиранием сердца вглядывались в улицы и переулки средневекового города, угадывая в них привычные очертания.
— Вот пьяцца Навона! — показывал Кот.
— А там Пантеон! — воскликнул Робин, — а вот Капитолийских дворцов нет: они были построены Микеланджело гораздо позже. Зато пирамида все стоит!
Наконец, Кот перевел взгляд на замок Святого Ангела, над которым теперь реял папский флаг с двумя скрещенными ключами от рая. На обширной смотровой площадке стояло несколько стражников в кирасах. Они равнодушно смотрели на город, шумевший по ту сторону Тибра.
С большой осторожностью Робин повел корабль на снижение. Он не знал, могут ли стражники видеть «Манну», или чары Рожка в этот раз дали его обладателям возможность наблюдать за призрачным миром прошлого, оставаясь незамеченными. Наконец, «Манна» подлетела столь близко к замку, что папские гвардейцы просто обязаны были бы увидеть ее, если б могли. Поскольку они не обнаруживали никаких признаков беспокойства, Робин решил, что все в порядке, и пассажиры «Манны» могут пока не опасаться арбалетных стрел.
