— Не думаю, чтобы Ровва пожелал поделиться этой новостью со своими подданными, — пробормотал Леблан.
— Совершенно верно! Гурнил не «взорван», и мы остаемся на Курре. Раштадт не станет торопиться с рапортом о пропаже Команды Б, чтобы не допустить расследования по горячим следам. А значит, у нас будет достаточно времени, дабы завершить дело.
— Дело? Какое еще дело?
— Миссия Команды Б, разумеется.
— Завершить миссию… — Леблан уставился на него круглыми глазами и внезапно просиял. — Я понял! У вас есть план, не так ли?
— Ну… По правде говоря…
Леблан торжествующе вскочил на ноги.
— Закройте все станции, известные людям Раштадта, — деловито распорядился он. — Всем агентам, до единого, поменять личности! Эфир, вероятно, прослушивается, а посему никакой радиосвязи, пока я не отменю этого распоряжения. Взамен мы будем посылать курьеров воздухом, они, так или иначе, на несколько дней опередят стражу.
— Раштадт знает про эти апартаменты, — напомнил Роумер.
— Уходим! Мы с инспектором будем у Энн. А ты, Сев, сперва разберись с курьерами, а после приходи к нам. — Он обернулся к Форзону и с энтузиазмом потряс его руку. — Вот это я и называю позитивным мышлением! Когда мы установим демократию на Курре, никто не станет интересоваться, была планета «взорвана» или нет.
На рассвете за столом в крошечной квартирке Энн с единственным окном, глядящим через городскую стену, сидели Леблан, Форзон, Роумер и крепко сбитый мужчина в кожаных перчатках и фартуке по имени Карл Тром, распространяющий вокруг себя запах свежесмолотой муки. Энн Кори, все еще в образе старой карги, неслышно проскользнула в дверь, удивленно оглядела ожидающую ее компанию и сказала Форзону:
— А ведь ты меня не узнал!
— Было слишком темно. Днем я бы за три квартала опознал этот вздернутый носик!
Кажется, Энн слегка смутилась. Она ушла за ширму и через несколько минут вышла из-за нее в виде дородной краснолицей матроны.
— Итак, мы выяснили, — уныло сказал Леблан, — что у вас на самом деле нет никакого плана.
— Действительно нет, — подтвердил Форзон.
— Конечно, я ожидал слишком многого…
Форзон встал и выглянул в окно.
— Не хотите ли полюбоваться? — помолчав, спросил он.
— Чем? — уныло откликнулся Леблан.
— Восходом солнца. Не стесняйтесь, подойдите к окну. Все! Я вас прошу.
Леблан, пожав плечами, выполнил его просьбу. Дольше всех у окна задержалась Энн, бросая на Форзона косые взгляды.
— Ну и что? — спросил Леблан. — Это имеет какое-то отношение к плану, которого у вас нет?
