— Нет! Нет! Это нельзя, это неправильно, это грех!
— Да что с тобой?! Я — отец ребенка, я имею на это право, — Андрей, преодолевая сопротивление Татьяны, взял ее за руку и притянул к себе.
— Мы не должны были этого делать! Это грех! Кровный грех!
Татьяна, наконец, вырвалась из его объятий и отбежала к окну. Андрей непонимающе вздохнул.
— Да что с тобой такое? Объясни мне!
Татьяна умоляюще взглянула на него, но Андрей настаивал, и она заговорила.
— Бред какой-то! — воскликнул Андрей, выслушав ее. — Не верю, ни единому слову не верю! Это все нелепые фантазии! Ты не можешь быть Анастасией.
— Но Сычиха…
— Полусумасшедшая ведьма, которая лежит в горячке и бормочет что-то несусветное! Опомнись, Таня! Наша любовь — от Бога, иначе Всевышний не даровал бы нам ребеночка! И я люблю его, и все будут любить его, когда он появится на свет.
— Мне так страшно, Андрюша, — заплакала Татьяна.
— Ничего удивительного, это все твоя беременность виновата. Я спрашивал у доктора Штерна — он сказал, что у тебя обязательно появятся и страхи и фантазия разыграется. Доктор просил меня быть терпимым к разным странным проявлениям этого периода, так что перестань переживать, ты все равно меня не испугаешь.
— Но как же…
— Вытри слезы, — Андрей достал из кармана сюртука платок и ласковым движением приложил его к покрасневшим глазам и щекам Татьяны. — Даже не знаю, что с вами всеми делать. И, если честно, я уже начинаю эту неизвестную мне Настю ненавидеть. Ты второй человек в доме, вообразивший себя нашей пропавшей побочной сестрой. Если она, конечно, родилась.
— Прости меня, я, наверное, и впрямь умом помутилась, — виновато улыбнулась Татьяна.
— Не надо оправдываться, дай лучше, я спрошу у малыша — удобно ли ему там.
Андрей опустился перед ней на колени и прижался сначала губами, шепча что-то, а потом ухом к ее животу. Татьяна вздрогнула, но потом, зардевшись, позволила ему сделать это.
— Кажется, он меня толкнул, проказник! — хмыкнул Андрей.
— Что ты?! — растерялась Татьяна. — Рано еще!
— Нет, не рано! Это мое отцовское сердце говорит. Или ты думаешь, что только у матерей есть такое всеслышащее сердце? — шутливо парировал он.
Татьяна наклонилась поцеловать его в голову и вдруг вскрикнула — на пороге стояла бледная Наташа. Андрей, почувствовав ее напряжение, оглянулся и тут же вскочил с колен.
— Наташа… — начал объяснять он.
— Не стоит, Андрей, я видела достаточно, — дрогнувшим голосом сказала невеста. — Придавайтесь вашему родительскому счастью, я не стану вам мешать.
