— Крошка, по-моему, тебе не хватает еще двух пар рук.
— Лучше выруби эти чертовы светильники.
— Будет исполнено.
Ральф — не призрак, человек — погрузил операционную в полумрак.
— Знаешь, парень, я совсем не хочу делиться ни сердцем, ни печенью, ни даже мочевым пузырем с этим извергом, погубившим трех жен.
Джессика слезла с жесткого настила, на котором приняли смерть многие обреченные, и закинула руки за голову, привычно разминая затекшие мышцы.
— Не беспокойся, я не допущу этого.
Ральф — не призрак, человек — поцеловал кандидатку в доноры.
— Не допущу.
Джессика резко отвела поцелованные губы в сторону.
— Парень, ты, кажется, получил все, что хотел.
— Даже больше.
— Ну так давай шевелись, делай что-нибудь!
— А именно?
— Ну… что там надо делать, чтобы проклятый сон ненароком не превратился в непоправимую действительность.
— Крошка, прошу, выслушай меня внимательно.
Но Джессика, все еще не отошедшая от кошмарного видения, продолжала искать веские аргументы:
— Я не хочу, чтобы меня выпотрошили, как бройлера.
Ральф — не призрак, человек — крепко обнял встревоженную подопечную.
— Прошу, выслушай меня.
— Только не говори, парень, что твой подземный ход засыпало.
— Нет, ход в полном порядке — я проверил его, пока ты спала.
За ценную информацию грядущий спаситель был награжден серией порывистых, но совсем не эротических поцелуев.
Череду благодарных ласк оборвало новое сообщение:
— Но этот ход предназначен не для нас.
— Думаешь, я не пролезу в него со своей комплекцией?
— Крошка, дело в том, что мы все равно не могли бы им воспользоваться.
— Начинается!..
— Если мы покинем замок, то сорвется вся операция по захвату.
— Речь не мальчика, но агента Интерпола.
Джессика огляделась в поиске разбросанного нижнего белья.
— Ему какой-то захват дороже человеческой жизни.
— Понимаешь…
Ральф — не призрак, человек — протянул будущей потерпевшей любовно расправленные голубые трусики с алыми розочками.
— Понимаешь, Крошка, нам нужно взять их банду с поличным.
Джессика самостоятельно нашла лифчик.
— Продолжай, продолжай.
— И заказчика, и, разумеется, исполнителей трансплантации.
— Значит, я просто «наживка»?
— Нет, мы вместе выполняем, может быть, самое трудное и самое ответственное задание.
— Хочешь выслужиться?
— Нет — исполнить свой долг.
— Ох! Давай лучше убежим, Ральф, пока не поздно!
— И зло останется ненаказанным.
— Но я боюсь умереть!
— Мы этого не допустим.
— Надеюсь…
— Мы их возьмем, как только они начнут делать надрез.
