— Не разбавленное.
— Ого!
— И даже безо льда.
— А не рискованно будет?
— Зато не страшно.
— Ну, алкоголь не самое лучшее средство против мерзостей и ужасов.
— Возможно.
— Есть патентованные средства релаксации.
— Нет, я таблетки презираю.
— Я тоже.
— А, по-моему, виски может заменить только одно…
— Я весь внимание.
— Дружба.
— Между очаровательной женщиной и…
— И агентом Интерпола!
Первым улыбнулся Ральф — не призрак, человек.
Джессика ответила не менее многозначащим движением чересчур пухлых губ.
Обоюдный смех наполнил операционную.
Конечно, здесь более уместны стоны, мольбы и стенания.
Конечно, хирургическое ложе предназначено для вскриков сожаления и последних слов.
А несвоевременная веселость еще больше подчеркивала жуть, исходящую от места, где старые органы отправляются в утиль, а молодые насильно пересаживаются в чужое нутро.
Джессика издала протестующий нечленораздельный звук:
— Бррр!
Молодая особа еще крепче обвила шею гида по местам возможной смерти.
— Не бойся. — Агент, знающий толк в захватах и болевых приемах, мгновенно посерьезнел. — Я с тобой.
Джессика вглядывалась в лицо мужчины, так нежно и так крепко держащего на руках ее ослабевшее от набежавших страхов тело, молящее о защите.
Джессика пыталась разглядеть в образцово-правильных чертах признаки настоящего чувства.
Джессика выискивала в глубине темно-синих глаз мерцание, указывающее на истинную любовь.
Джессика вслушивалась в ровное и надежное дыхание спасителя, отыскивая приметы зарождающейся страсти.
Еще никто и никогда не держал ее на руках так бережно и осторожно.
Еще никто и никогда не одаривал ее такими долгими взглядами.
Еще никто и никогда не целовал ее в макушку так ласково, забавно и неловко.
Но молодая особа, преодолевая хмельную бесшабашность и отрезвляющий, но противный страх, с каждой секундой убеждалась, что находится в данный момент в надежных руках.
Ральф — не призрак, человек — скупился на слова, хотя и мог бы необязательными признаниями заработать кучу очков.
А Джессике почему-то хотелось болтать о чем угодно, лишь бы не молчать.
О чем угодно…
— Парень, ты любил кого-нибудь?
— Нет.
— Правда?
— Да.
— Но почему?
— Сначала учеба, потом стажировка, потом работа…
— Ты трудоголик?
— Нет, но просто — чтобы добиться успеха хоть в чем-то, надо ограничивать себя.
— В любви тоже?
Ральф — не призрак, человек — положил разговорившуюся жертву старого маньяка на операционный стол.
— Ага, вспомнила!
— Автора трагедии?
— Нет, комедии. Там еще ради смеха афро-американец в костюме венецианского дожа в финале изящно душит собственную жену, причем совершенно невинную, то есть не виноватую.
