— Да, милая, ты весьма умная и послушная, можно сказать, образцовая жена.
Молодой особе хотелось выкрикнуть лощеному пожилому джентльмену что-то вроде отчаянного вопроса — а ты знаешь, старый долдон, чего мне стоит подобная образцовость?
Но Джессика ограничилась легкой иронией:
— Я стараюсь, дорогой, стараюсь.
— Поверь, милая, я это ценю. — Томас, ее Томас, взмахнул ножом и вилкой, как неопытный дирижер. — Надеюсь, оценю и другие качества, когда они будут мне доступны…
Пожилой джентльмен осекся, и нож с вилкой застыли в серебряной нерешительности.
— То есть я хотел сказать — когда ты достигнешь того состояния, для которого создала тебя природа.
— Ты имеешь в виду — когда я стану… матерью?
— Мате… Э-э-э…
Томас, ее Томас, явно пока не мечтал о скором обзаведении наследником.
— Ну да, конечно, я именно это и имел в виду.
Наверное, впервые Томас, ее Томас, солгал ей так откровенно.
Джессика поспешно сменила щекотливую тему.
— Так куда ты едешь, дорогой?
Вопрос был задан как бы небрежно и походя.
Но эффект получился неожиданный.
Томас, ее Томас, прежде чем ответить, аккуратно положил вилку и нож куда положено по этикету.
Лицо пожилого джентльмена приобрело надменность и значительность, как у лорда.
— Милая, не надо устраивать мне допрос с пристрастием.
— Учту на будущее.
Джессика потупила взгляд.
Томас придал голосу дополнительную строгость.
— А теперь послушай меня очень внимательно.
— О'кей.
— Бояться тебе нечего — охранный периметр достаточно надежен.
— Надеюсь.
Джессика попыталась изобразить хоть какое-то подобие страха, но безуспешно.
Потому что ей вдруг представилась шикарная романтическая сцена.
В ночной замок пробрался грабитель экстра-класса, чтобы похитить встроенную бытовую технику.
Посудомоечное чудо полного цикла.
Широкоформатный телевизор с диагональю в 50 дюймов.
Микроволновую печь, работающую в 120 режимах.
Чайно-кофейный агрегат, сияющий никелированными краниками.
И стиральную машину, приводящую все, начиная от простыни и кончая носовым платком, в надлежащий вид.
Услышав на кухне упаковочный шум, хозяйка в распахнутом пеньюаре выбежала из спальни и предложила себя вместо обожаемой бытовой техники.
Грабитель без раздумий согласился на неравноценный обмен.
Пеньюар — в клочья.
А голубые трусики с алыми розочками безжалостно лишены резинки.
Грабитель оказался мастером кухонного секса.
И очаровательную хозяйку дважды подряд, без малейшей заминки, целиком и полностью удовлетворили таким своеобразным способом, который не был известен большинству мужчин.
