Старая женщина резко остановилась и внимательно посмотрела на Иосифа. Восемьдесят, возможно, семьдесят пять лет. Она уже открыла рот, но, спохватившись, закрыла его.
– Куда мы направляемся? – спросила она несколько минут спустя.
– В хлев на окраине города, – ответил Иосиф.
– Идемте, – сказала повитуха, нахмурив брови. – Вы священник, а ваша жена рожает в хлеву?
– В трактире нет мест, – объяснил Иосиф. – Идем, женщина, у нас нет времени для пустых разговоров. Следуй за мной.
Они ускорили шаг и быстро добрались до мызы, действительно расположенной на самой окраине города. Около мызы стоял хлев, а в нем находились осел, вол и совсем юная женщина, скорее девочка, которой вряд ли было больше шестнадцати лет, – возраст, необходимый для вступления в брак. Она лежала на соломе около двери.
– Я хочу пить, – прошептала она.
– Принесите ей попить, а для меня захватите сосуд с теплой водой, – распорядилась повитуха.
Прежде чем отправиться за повитухой, старик попросил мызника, чтобы тот согрел воду. Когда Иосиф пришел за водой, она уже кипела. Он шел к хлеву, держа в одной руке кувшин с узким горлом, а в другой – большую глиняную чашу. У порога он остановился и стиснул зубы. Из хлева раздавались громкие возгласы повитухи, перемежавшиеся с обращениями к Господу и различными заклинаниями. Иосиф прислушался. Нет, клялась повитуха, она никогда прежде ничего подобного не видела, она никогда не думала, что увидит нечто подобное… Она одна производила столько шума, что можно было подумать, будто в хлеву собралась целая толпа. Иосиф распахнул дверь и взглянул помутневшими от старости глазами на повитуху.
– Мужчина! – закричала повитуха. – Эта девочка непорочна!
Несмотря на волнение, повитуха стояла неподвижно, она едва взглянула на Иосифа, усталого старика с растрепанными порывами ветра волосами, глубокими морщинами у уголков губ, ставших еще глубже из-за горьких дум.
– Я знаю, – сказал старик, ставя глиняную чашу на утрамбованный земляной пол и наклонившись, чтобы отдать кувшин с узким горлом жене. – Я знаю, у меня не было с ней близости.
Он сгорбился от возраста и печалей. Повитуха хотела что-то ответить, но тут молодая женщина горестно вздохнула.
– Я попросил вас помочь ребенку появиться на свет. Так сделайте это!
Он кипел от негодования. Чтобы человек его возраста и достоинства позволил растоптать свою гордость, сообщив повитухе, что не он отец ребенка своей жены! Старик сжался, низко опустив голову. Он смотрел, как кружатся соломинки, поднятые с земли ветром.
