- Боишься? Поэтому и ошейник?
- Опасаюсь, - поправил её колдун. – Надеюсь, после сегодняшнего ты не станешь
ничего вытворять?
- Если не станешь бить, как собаку, не стану. Я поняла, кто в доме хозяин, можешь
не повторять. Твой дом – твои правила. Что там тебе нужно было? Опыты ставить
собираешься?
- Нет. Просто наблюдать. Ты будешь о волкодлаках рассказывать, о своей
беременности… Помнится, ты сразу почувствовала, что отяжелела. Как определила? Так
вот, с тебя подробные чистосердечные рассказы и примерное поведение, с меня – кров, еда и хорошее обращение.
- Слово мага?
- Слово мага.
Рош поднял сковороду, положил её на место, потом потянулся за пузатым
чайником, наполнил его водой. Заварил смесь из трав, заменявшую чай, поставил на стол
две кружки.
- Нам нужно поговорить. Долго так продолжаться не может.
- Так заключим перемирие. Ты будешь спокоен за своё горло, я – за своё. Нам
обоим шуметь не выгодно.
Ирис плюнула на ладонь и протянула её колдуну, призывая сделать то же самое, чтобы скрепить договор.
Чай пили хоть и за одним столом, но на некотором отдалении, настороженно
посматривая друг на друга.
Первой поднялась Ирис, молча завозилась в тазу, моя посуду. Рош заметил, как она
напрягалась (будь в зверином обличии – прижала бы уши), когда он совершал какое-либо
движение.
- Случай с ошейником не повторится, если у меня не будет серьёзного повода.
Вижу, ты девочка умная, так что…
- А ты его сними, - провокационно предложила Ирис. – И я к тебе сразу иначе
относиться стану. Сам понимаешь, волки хозяев не жалуют. Всем лучше будет.
- Ну да, конечно, чтобы ты меня загрызла! – покачал головой Рош. – Нет уж, он
останется. В быту тебе ничем не помешает…
- Зато твоей писанине урон нанесёт.
Вместо ответа колдун встал и распахнул дверь в сени:
- Уходи. Мне волкодлак в доме не нужен, а тебе маг под боком ни к чему.
Оборотница отряхнула руки и прошла мимо него, не одарив даже взглядом. Думала, не выпустит – нет, спокойно позволил выйти во двор, так и оставшись стоять на пороге
сеней.
В сердцах послав треклятого колдуна ко всем мракобесам, Ирис приподняла юбку, покосившись на свои башмаки. Они заслуживали самого тяжкого вздоха, впрочем, как и
её всклокоченная голова в отражении в бочке с дождевой водой. Расчесав их пятернёй и
кое-как заплетя косу, оборотница зашагала к калитке.
