ловчей сетью и окольцевал шею. Ошейник сделал из ремня, привязал к нему верёвку и
затянул узлом на крюке в кладовой. Там и запер, до этого сняв сеть.
После Рош собирался настроить кольцо подчинения так, чтобы любое
неповиновение оборачивалось мышечным спазмом, вплоть до удушения. Это можно
сделать и на расстоянии, самое трудное было кольцо замкнуть.
Вернувшись, колдун обнаружил Ирис на кухне. Она сидела на табурете, подогнув
под себя одну ногу, и смотрела на него немигающим взглядом зверя. Ошейник и обрывок
верёвки валялись на столе, а дверь в кладовку была взломана.
- Ты сомневался? – оборотница ловко поддела двумя пальцами ошейник и, брезгливо скривившись, бросила его на пол. – На цепь сажают собак, только их
удерживают запоры. Знаю, ты чего-то там колдовал, может, даже убьёшь щелчком
пальцев… И будешь презренным трусом. Я давала обещание, я его сдержу. Луна – да
скрепит наш уговор!
Ирис порывисто поднялась, вытащила из-за пояса юбки подвеску-лунницу на
шнурке и приложила к губам, обдав теплом дыхания.
Рош в первый раз видел, как клянутся оборотни, но понятия не имел, действенна ли
эта клятва. К примеру, волшебники не обязаны держать обещаний, данных нечисти, если
сами того не желают. А он её кровный враг.
- Скажи правду, - колдун опёрся о дверной косяк, одним глазом следя за Ирис, доводя начатое дело с кольцом подчинения до конца.
- Какую правду?
- Обычную. Что тебе от меня надо? И не говори, что влюбилась – не поверю.
- Умный, - улыбнулась Ирис и скользнула к нему. В успокаивающем жесте подняла
руки и осторожно потянулась за лукошком с яйцами. – Ммм, свежие. Скоро еда будет. Что
до тебя… Как мужик тоже устраиваешь, но так расстилаться ради влечения не стала бы.
- Вы однолюбы?
- Что? – не поняла оборотница. Она положила лукошко на стол и тщательно
обнюхала каждое яйцо.
- Волки выбирают пару на всю жизнь, а волкодлаки?
- А тебе зачем? – она сразу замкнулась, ощерилась. – Хочешь быть отцом моих
волчат? Будешь, ничего против не имею.
- Надо. Для дела, - он предпочёл проигнорировать вторую половину ответа.
- Когда как. Но тот, кого вы, люди, называете мужем или женой, у нас один.
Остальные только для потомства. А за этого убьёшь, живёшь с ним, во всём
подчиняешься.
Ирис бесстрашно прошла мимо Роша к кладовой, отставила сорванную с петель
