Как-то до этого он не задумывался о том, что станет отцом. Мало ли, что
оборотница набрехала после удовлетворения похоти? А теперь не знал, как поступить. И
своё и чужое…
А, может, не от него? Кто поручится, что она не с дюжиной переспала?
Враг – но ведь действительно беременная. Убивать беременных противно богу и
совести, он беременных зверей не трогал. Но она оборотница, а не человек. И родит
таких же.
Честь… А ведь, похоже, он и впрямь ей должен. Да и что она сейчас людям
сделает? В таком состоянии волкодлаки не нападают, только в крайних случаях. А эта, похоже, миролюбива, раз обзавелась подругами на новом месте.
Ирис поднялась на колени, с вызовом глядя в глаза. Но колдун знал, что сейчас она
слаба. Мотнул головой и продолжил начатое. Хороший волкодлак – мёртвый волкодлак.
Однако финальная точка никак не желала ставиться: что-то внутри мешало. Треклятое
воспитание матери и кодекс чести мага.
- Слушай, колдун, давай заключим сделку? Жизнь за жизнь. Я твою тебе оставила, так верни мне мою. Знаешь ведь, что сейчас никого не убью. Мало тебе нежити вокруг, любую выбирай.
Видя, что Рош задумался, она смело ухватила его за руку с д’амахом, крепко сжала
запястье. Лезвие разрезало кожу, но Ирис терпела, хоть серебро жгло огнём. Лучше уж
ладонь, чем сердце, лишь бы удар не нанёс. И не наколдовал чего.
Колдун ожидал чего угодно, только не того, что она положит его руку с д’амахом
себе на живот. Даже сквозь мокрую ткань он ощущал его жар и возню чего-то там, внутри.
- Твой щенок, - прошипела Ирис. – Даже взглянуть будет неинтересно?
Опомнившись, Рош отдёрнул руку.
Дурак, подставился волкодлаку! Но Ирис не спешила вгрызаться в горло, раздирать
тело когтями. Она тяжело вздохнула, чихнула и тихонечко заскулила, когда д’амах снова
прошёлся по коже, уже в обратном направлении.
Колдун с удивлением смотрел на неё. Вроде и не зверь вовсе, а женщина
женщиной. Только обман всё, на жалость давит. Но д’амах убрал, только меч оставил.
Задумался, что с ней делать.
Оборотница устало опустилась наземь, попыталась, не оборачиваясь, зализать
раны. На Роша она будто не обращала внимания, но он знал – наблюдает, следит.
Молчание и бездействие затянулось. Наконец Рош пробормотал:
- -Хорошо, живи. Но долг я вернул, увижу ещё раз - убью.
Ирис мгновенно вскочила на ноги и со всей прыти кинулась прочь, виляя, не хуже
зайца.
Остановилась отдышаться на окраине деревушки. Её знобило. Но просить кого-либо
