Во всех краях земли, на всех картах и глобусах сегодня заново пишут твое имя, Будапешт. Этим словом обозначают не только город. Будапешт сегодня говорит о том, что против танков можно идти с голыми руками. Будапешт на всех языках мира означает верность, самоотверженность, свободу, честь нации. Каждый, кто любит свой родной город, желает ему: будь и ты таким, как Будапешт!
Желаю и я — пребывать тебе веки вечные таким, как сегодня, Будапешт! Обиталищем гордых и смелых людей, наставителем венгров на добрый путь, стань для всего человеческого рода путеводной звездою, о Будапешт! Будь гостеприимным хозяином для всех народов мира, но не терпи среди священных стен своих орды захватчиков и чужие флаги.
Будь же и ты, мой родной город, таким, как Будапешт, и сделай так, чтобы мы, недостойные сыны твои, стали достойными тебя и друг друга. Живи вечно — в труде, борьбе, в дыму и копоти, в крови. Да восславится вольный город Будапешт!
2 ноября 1956 г., пятница
Дорогой Милан!
Моей любви и восхищения тобою ничуть не умаляет тот факт, что я забыл поздравить тебя с днем рождения. (Слабым оправданием служат обрушившиеся на меня неурядицы и беды.) Зато в знак почтения я вновь — вот уже третий раз — перечитал «Историю моей жены» [11]и опять испытал такое наслаждение, что в душе не осталось места досаде на собственную забывчивость.
Итак, поздравляю с днем рождения — вероятно, последним в ряду поздравителей — и прошу, в случае крайней необходимости, дозволь и мне приникнуть к источнику вечной молодости.
Твой истинный поклонник,
почитатель и друг
Иштван Эркень.
Из письма Флоре о Жуже[12]
Любовь наша, нежная, и счастливая и очень странная своим волшебством, вероятно, обязана тому, что оба мы понимали: она обречена на смерть, однажды неизбежно наступит конец, как и положено по законам природы, хотя ничего хорошего в этом нет. За что она любит меня, не знаю. Целый год я не мог пригласить ее в какое-нибудь приличное место, купить хотя бы грошовый подарок — за время болезни поиздержался до того, что даже сигаретой угостить ее был не в состоянии. Я и теперь чувствую себя молодым, но в зеркале отражается лицо старого человека, осунувшееся и подурневшее от болезненных мук. Однако любовь порой бывает неразборчива, или же выбирает эту странную форму печали, тем не менее согревающей минуты нашей жизни. Каждая любовь жаждет продлиться как минимум вечность, а если не получается, улетучивается легкой дымкой.
