— Разве он не умер? — глаза Антонии широко раскрылись.
— Почему он должен был умереть?
— Я слышала, что он отравился, — поспешила объяснить она.
— Может быть, он отравился чем-то, но не на смерть. Он уехал за день до покушения и забрал много ценностей из дома. И до меня дошли слухи, что он причастен к заговору.
— Невероятно, — прошептала она.
Через несколько часов она оделась для выхода на улицу и отправилась в дом Валерия Фронтона узнать подробности.
Уже перед воротами, сойдя с носилок, Антония остановилась на несколько минут, пропуская шумную процессию, гнавшую перед собой быка. Животное громко мычало, но разношерстная толпа не переставала стучать прутьями и палками по спине быка, предназначенного для искупительного жертвоприношения. Римляне считали, что жертвенное животное должно было принять на себя все несчастья, которые угрожали кварталу в целом и каждому дому города в отдельности, и с этой целью гоняли его по всем закоулкам.
Проводив взглядом увитые цветами рога несчастного животного, Антония шагнула к дверям дома Валерия Фронтона. Сердце её внезапно усиленно забилось. В самом низу живота стянулся холодный комок. В голове запульсировало.
«Почему я так волнуюсь? Не могу понять… У меня такое ощущение, что я столкнусь с чем-то неприятным… или опасным… или… Никогда я не чувствовала себя такой встревоженной. Я же по-настоящему боюсь чего-то! Но чего? Что может пугать меня?»
Войдя внутрь, она остановилась в замешательстве.
Происходило нечто совершенно непонятное. Дом буквально кишел людьми. Повсюду на полу виднелись блестящие чёрные верёвки, стояли на металлических палках круглые и квадратные предметы, излучавшие невероятно яркий свет. К стенам прислонялись с обратной стороны деревянные подпорки, будто мраморное строение могло вот-вот рухнуть. Такого Антония не видела никогда. Приглядевшись, она поняла к своему величайшему удивлению, что колонны и стены были вовсе не мраморные, как пару дней назад, а просто искусно раскрашены под благородный камень.
А люди! Их внешний вид привёл Антонию в состояние, близкое к потрясению. Они были одеты в штаны и рубашки, похожие на варварские наряды, но всё же сильно отличные от них. Многие мужчины носили усы. Женщины были в коротких юбках, а некоторые тоже в штанах и рубашках. Лишь в самом центре помещения на двух лежанках расположились настоящие римляне: мужчина и женщина в туниках, но их, похоже, ничуть не удивляли столпившиеся вокруг странные фигуры.
