— Непохоже, что ты в этом убеждена, — осторожно заметил Хайме. — Бет, если проблема во мне, лучше…
— Нет никакой проблемы, — солгала она, прервав его. — Из двух зол, как говорится… не так ли, Хайме? Каким бы ты ни был, специалист ты классный, я уверена.
— Бет, мы не можем… — Его прервал телефонный звонок. Он подошел к столу, поднял трубку и назвал себя. — Да, хорошо, — сказал он по-испански. — И кофе бы не помешал. Спасибо. — Он снова повернулся к Бет. — Мальчику надо провести положенные обследования, так что его бабушку приведут сейчас сюда. — Он взглянул на часы. — Я могу немного задержаться, чтобы ответить на ее вопросы, но если ты предпочитаешь побыть с ней одна…
— Нет, пожалуйста… не уходи, — запинаясь, попросила Бет. Желание, чтобы Розита услышала его профессиональное мнение, пересилило все остальные соображения. — Вдруг ей захочется о чем-нибудь спросить тебя.
— Ты отлично справляешься сама, Бет, — заметил Хайме. Легкая улыбка впервые тронула его губы. — Сколько бы мы, врачи, ни твердили, что для тревоги нет оснований, ты, как мать, будешь…
Его прервал стук в дверь.
— Войдите! — крикнул он.
В комнату вошла женщина с подносом. Позади нее Бет увидела полноватую фигуру другой женщины и вскочила с кресла.
— Розита! — воскликнула она и бросилась в родные ласковые объятия.
— Что поделаешь, дорогая! Не пощадила тебя судьба, — сочувственно сказала женщина и повернулась к Хайме.
Бет тоже обернулась и увидела, с каким недоумением он смотрит на пожилую женщину.
— Сеньора Рубио? — не веря своим глазам, произнес он.
— Да. — Розита отпустила Бет и шагнула к Хайме, вглядываясь в его озадаченное лицо. — Я только несколько минут назад узнала имя владельца этой клиники, — призналась она, не оставляя сомнений, что это имя ей знакомо.
Хайме коротко поклонился и подошел к ней, протягивая руку.
Пока они обменивались рукопожатием, Бет пыталась понять реакцию Хайме при виде Розиты. Вдова знаменитого испанского художника, Розита была хорошо известна. Все знали также, что авиакатастрофа, трагически оборвавшая жизнь Мигеля Рубио, унесла одновременно и жизнь его двадцатилетней дочери Манолиты — единственного ребенка четы Рубио. Бет вспомнила, что Хайме знал о смерти ее родителей. Так почему же он ожидал увидеть совсем другую бабушку?
— С тобой все в порядке, Бет? — повернувшись к ней, спросила Розита.
Бет кивнула, не в состоянии говорить из-за подступивших слез.
— Боюсь, от моего присутствия Бет не стало легче, — заметил Хайме. — Но разрешите мне заверить вас, сеньора, ваш… этот мальчик получит всю необходимую помощь, как я уже говорил Бет.
