По мере того как он все глубже вдавался в детали, Бет все чаще бросала беспокойные взгляды на сына. И каждый раз видела, как с широко распахнутыми глазами на доверчивом личике он жадно ловил каждое слово. И когда Каталина вернулась и вручила Хайме прикрытый эмалированный лоток, Джейси безропотно перенес унизительную процедуру введения свечи.
— Совсем не было больно, мама. Правда, — успокоил он ее и протянул ей руку, будто почувствовал, что она осталась без внимания.
Но когда Хайме перешел к рассказу о том, как удаляют аппендикс, у нее невольно вырвался протестующий возглас.
— Не волнуйся, мама, это совсем не страшно, — сонно пробормотал Джейси и сжал ей руку. — Хорхе тоже вырезали аппендикс, и он держал его в банке. А можно я тоже буду его держать в банке?
— Думаю, это нетрудно организовать, — усмехнулся Хайме. — Ну, сейчас мы с мамой уйдем, а ты немного поспи.
— А когда я проснусь, вы с мамой будете здесь? — приоткрыв веки, спросил Джейси и снова закрыл глаза.
— Да, — шепнул Хайме, — мы будем здесь, малыш.
Он выпрямился и снял резиновые перчатки, которые надевал, чтобы вставить свечу. Руки его заметно дрожали, когда он передавал лоток Каталине. Он взял с постели открытую карту и пробежал ее глазами.
— Отправьте ее ко мне в кабинет, — сказал он Каталине. Хайме еще немного посидел на постели, не спуская глаз с лица ребенка, пока не убедился, что тот крепко уснул. — Пошли, Бет, — сказал он, вставая. Лицо его было сурово. — Нам надо поговорить, но не здесь.
Он взял ее за руку и, ни слова не говоря, повел во двор, потом через дорогу в маленькое кафе на узкой боковой улочке. В нем было меньше шумных туристов, чем в тех, мимо которых они проходили по главной улице.
Они сели за столик в нише, и Хайме, не спросив ее, заказал кофе. В его взгляде, обращенном к ней, отражались самые разные эмоции.
— Как ты могла со мной так поступить, Бет? Зачем держала меня в полном неведении?
Бет смотрела на него холодным взглядом. А ведь, кажется, он говорит это искренне, не верила она своим ушам.
— Как я могла так поступить с тобой? — переспросила она ледяным тоном. — Но когда ты узнал, что у меня пятилетний сын, ты же преспокойно решил, что его отец — Франсиско Суарес. Ты даже…
— Преспокойно? — гневно перебил ее Хайме. — Черт возьми, Бет, что еще я мог предположить, зная возраст твоего сына, да еще после того, как мне сказали, что с ним сидит его бабушка? Ты, наверное, забыла, я ведь знаю, что ты с детства осталась сиротой. Вот я и подумал, что бабушкой может быть…
