Автомат в рюкзаке чувствовался даже сквозь плотную ткань и одеяло, как любой чужеродный предмет посреди привычных, повседневных вещей.
— Я знаю, о чем ты думаешь, усатый. — Сталкер нырнул в разлом и, подсвечивая себе фонариком, стал спускаться вниз по щебенке, стараясь не скользить. — Но все равно я не буду переть в руках автомат. Иначе каждый, кто меня увидит, захочет стрелять первым. Лучше будем договариваться. Слово сильнее, чем пуля.
Неизвестно, угадал ли Шептун мысли Маркуса. Кот никак не комментировал его слова. Устроившись в мешке так, что наружу торчала одна голова, Маркус приготовился к путешествию.
Погребальный холод спал, только когда Шептун полностью выбрался на равнину. Впереди были леса, исхоженные вдоль и поперек всем кланом, и там точно не мог прятаться Самопал. В последние десять минут сталкер уже успел решить, каков первый шаг.
— Малыш, нам надо определиться с маршрутом, — доложил он. — Давай отойдем в сторонку и подумаем.
Судя по виду Маркуса, он как раз о чем-то усердно думал. Изображать напряженную мыслительную деятельность кот умел филигранно. Возможно, он даже верил, что кого-то этим обманывает.
— Да уж, собеседник из тебя лучше, чем советчик, — усмехнулся Шептун. Подойдя к дереву, он ускорил шаг и запрыгнул на ствол, затем начал быстро лезть наверх. За все время в Зоне сталкер ни разу не встречал опасностей на деревьях. Пока не набрел на затерявшийся в дебрях соснодуб. Он сам придумал название загадочному гибриду двух разноплановых растений, стоявшему аркой на четырех корнях. Внутри его расположилась «газировка» — булькающее болото из зеленой пузырящейся слизи, о чем сталкер в свое время узнал, лишь уронив сверху башмак.
С тех пор Шептун взял за правило всегда смотреть, куда идет. Собственно, это правило он себе давал каждый день, и каждый раз оно подкреплялось новыми обоснованиями.
На данном дереве точно ничего странного не было. Усевшись на ветке, примерно на уровне середины ствола, Шептун снял рюкзак, повесил его на сук, чтобы отдохнула спина, и вытащил карту. Она была маленькой, в разводах, полностью испещренной обозначениями. К ней прилагался огрызок карандаша. Шептун аккуратно заточил его ножом, всмотрелся в карту и обвел кружком место, в котором находился. Вторую метку он поставил несколькими сантиметрами правее.
— Мы будем там через пару часов, если ничто нас не отвлечет, — решил Шептун. — Место нападения на караван — единственная ниточка. Там должны остаться следы или еще что-нибудь.
