— Вы сами сказали — потому, что наделены разумом. Значит — умные живут хорошо, глупые — плохо.
— Правильно! — подхватил капитан Аредондо и залпом осушил бокал. Он уже был изрядно навеселе.
— Если бы! Если бы это зависело от ума или от таланта, даже от гениальности. Нет. Сократ был самый гениальный человек на земле, а жил в нищете, — продолжал Джек.
— Потому что не хотел! А если бы захотел, то с его умом был бы богатым, — с замечательной непосредственностью заключила донья Эллен.
Джек рассмеялся.
— Я сдаюсь, синьора Аредондо. Капитан подлил вина Джеку, себе, сказал:
— Давайте лучше выпьем за маму, мистер Рид.
— С удовольствием!
Сидящие рядом зашумели, подхватили этот тост. Анастасио Аредондо залпом осушил бокал и спросил у Джека:
— Вы играете в карты, мистер Рид? В покер, например?
Джек покачал головой.
— Мне нельзя.
— Почему?!
— Я не умею блефовать. По моему лицу всегда видно, какая у меня карта.
— Это прекрасно! — закричал капитан. — Это прекрасно. Вы — мечта картежника, мистер Рид! Сегодня мы обязательно составим партию!
Ночь. В длинном сарае на земляном полу, завернувшись в серапе, вповалку спят люди. Это пеоны сеньоры Аредондо.
Среди них и младшие братья майора Чавы Гонсалеса.
Их ноги обмотаны окровавленным тряпьем.
Пятнадцатилетний, крепко обняв, прижимает к своей груди голову тринадцатилетнего. А тот, пылая в жару, по-собачьи скулит, стонет, не в силах терпеть боль в искалеченных ногах.
Старший не стонет. Он только страстно, исступленно шепчет:
— Не плачь, Лупе. Держись. Ты помнишь, как молчал наш Чава?… Брат обязательно приедет! Вот увидишь! Он приедет и всех их поубивает!
Раннее утро. На асиенде сеньоры Аредондо полно солдат. Капитан Аредондо вывел за ворота Джека. Тот шел, держа за повод коня.
— Прощайте, мистер Рид. Надеюсь, мы еще встретимся! Джек уселся на коня, сказал:
— Я постараюсь вернуть вам коня, капитан.
— Не надо, — рассмеялся капитан Аредондо, держа коня за ремешок уздечки. — Он не стоит и одной десятой вашего проигрыша! Да, вам не стоит играть в покер, мистер Рид, — он сморщился. — Черт! Ужасно трещит башка, надо выпить. Ну, гуд бай! — капитан отпустил уздечку.
— Адиос.
— Увидите этого бандита Вилью, передайте, чтоб лучше со мной не встречался! — самодовольно сказал «Красавчик» и грозно нахмурился.
— Непременно, — скрывая усмешку, ответил Джек и, тронув коня, поскакал по равнине в сторону гор.
Солнце перевалило на вторую половину дня, ближе к закату. Джек продолжал ехать на коне. Утомленный конь, поматывая головой, шел шагом. Пейзаж несколько изменился: не было видно гор. Но все такая же равнина бесконечно расстилалась впереди. Разморенный долгой ездой, Джек сидел в седле, опустив голову, и снова думал о своем.
