Таня слушает сладкие лисичкины речи и прижимает к себе медвежонка. А Сереже становится жалко сестру — на дворе такой мороз, а здесь хорошо, тепло…
— Знаешь что, Таня, — говорит он, — я пойду один, а потом мы с мамой придем за тобой.
Таня сразу вскакивает с места. Теплой, сонной дремы как не бывало.
— Ой, что ты, Сережа, разве можно? Ведь мама ждет нас! Пойдем скорей!
— Да куда вы пойдете, миленькая девочка? — запричитала лисичка. — На дворе снегу сколько навалило!
— Замолчи, юла! — прикрикнул на нее Морозко. — Михайло Иваныч им лыжи даст, живо доедут.
— Готовы! — рявкнул медведь, кладя на стол две пары отличных лыж. Вдвоем делали… А то не управиться бы. — И он кивнул на Сережу.
Таня положила медвежонка в колыбель. И снова вынула. Она никак не могла с ним расстаться.
А Морозко о чем-то шептался с Михайлом Иванычем.
— Ладно. Пускай берет! — вдруг пробасил медведь и снова взялся за работу.
И больше он ни на кого не смотрел и словно забыл о детях.
Но Таня уже все поняла: ей разрешили взять медвежонка с собой!
— Малому свежий воздух полезен, — сказал Морозко. — На обратном пути занесешь.
— Занесу, дедушка Морозко! — радостно согласилась Таня, прижимая к себе медвежонка.
— А вот ему игрушка на дорожку. Возьмите, миленькая девочка, прошептала лисичка вздыхая.
И подала Тане тугой красно-синий мячик. И откуда она его взяла? Может, тоже нашла на дороге?
Морозко, насупив седые брови, сердито посмотрел на лисичку, и та сейчас же юркнула к себе за полог.
— До свидания! — сказала ей вслед Таня.
Пестрый полог, усыпанный ягодками клюквы, заколебался, плутовская рыжая мордочка высунулась оттуда и сейчас же исчезла. До свидания, лисичка, кто знает, встретишься ли ты еще нам на пути.
Дети взяли лыжи, простились с хозяевами и вышли на крыльцо.
Морозко, покряхтев, надел тулуп и тоже вышел — проводить их да заодно посмотреть, все ли в порядке в лесу.
А на краю крыши сидел, свесив ножки, месяц и щелкал подсолнушки.
Увидев Морозку, месяц испугался и, быстро перебирая ножками, полез на трубу.
Глава восьмая
У ВОРОТ ИГРАЛОЧКИ
Мы звонкие ворота
Игрушечной страны,
Скажи скорей нам, кто ты,
Какие видишь сны.
Хороший был, видно, мастер Михайло Иваныч.
А может, и не мастер тут был причиной, а дорога. Но только не успели дети опомниться, как взлетели на высокую гору.
Далеко позади остался бревенчатый медвежий дом и старый лес вокруг него. А впереди виднелся незнакомый город.
На городских воротах сидел месяц. Он кивнул детям своей остроконечной шапочкой, как знакомым, и блестящим пальцем показал на ворота.
