— Ну, — Зелгадис слабо улыбнулся. — Спасибо за помощь.
— Я ничего не понимаю… но, это нормально, — Гаури улыбался, пытаясь скрыть растерянность.
— Вы двое… уверенны, что поступаете правильно? — спросил Зелгадис, обращаясь к Родимусу и его спутнику.
— Все в порядке, — ответил красавчик. Голос… звучит знакомо…
— Простите, Родимус, Зольф… Я не хотел втягивать вас в подобную нелепицу.
З… З… ЗОЛЬФ?! Этот шикарный мужчина и та мумия — один человек…?! Не могу поверить. Чтобы парень в тех повязках оказался настолько привлекателен…
Зольф глянул на меня:
— Привет, малышка… все еще жива.
Гррр… я уж собралась простить его за красивые глаза, но после этих слов передумала. Однако, Резо наш общий враг, нет смысла в раздорах.
— Ладно, от лишних спутников вреда не будет, я забуду прошлые обиды, — сказала я, проявляя неслыханное великодушие. — Пусть он только тормозит остальных, пусть он безнадежный третьесортный фокусник, пусть он мерзостный садист, спутник остается спутником. Даже мертвое дерево — часть горы… мы вас выручим, и не будем замышлять месть.
— Ты все еще злишься на меня.
— О, тебе просто почудилось! Следствие твоей закомплексованности, извращенности, а также идиотского необоснованного самомнения.
— Эй, девочка… — начал Зольф.
— Минутку, Лина, — прервал Гаури. — Чем продолжать вот это, почему бы тебе не разъяснить ситуацию? Я все еще ничего не понимаю…
Я моргнула. Точно, я так и не посвятила его в последние события, сейчас исправлю этот огрех.
— … и тут появился ты. Понятно?
Закончила я свой рассказ уже на закате. Гаури не отвечал.
— Понятно?
Снова нет ответа. Гаури сидит и смотрит… в никуда, помутившимся сонным взором! Остальные тоже опустились на землю. Битва их вымотала… жалкое зрелище. Я женщина, но все равно могу стоять на ногах.
— Мда… любишь ты поболтать, — устало заметил Родимус.
— Правда?
Они все кивнули. По-моему, очень даже кратко я рассказывала.
— Неважно, главное ты понял?
— Если отбросить твои приукрашивания и личные суждения, суть я понял, — ответил Гаури, вставая на ноги.
— Я хочу спросить… вы не собираетесь отдать мне камень? — Зелгадис также поднялся.
— Нет, — без раздумий заявил Гаури.
— Я так и думал, — в голосе слышится враждебность.
— С одной стороны — исцеление глаз, с другой — ненависть. Использование философского камня для таких эгоистических целей совершенно испортит его репутацию.
— Нарываешься на драку?
— Нет, нет ни малейшего желания. Но я не отдам тебе камень… это последнее слово. Все еще есть возможность, что это все замысел Резо.
