– Я сама себе пожарный, – напустила солидности Маргарита, – нас учили не паниковать во время возгорания.
– Где учили?
– На курсах бортпроводников, – объяснила соседу Галкина, чем окончательно покорила юное сердце.
– Никита, – попросила Маргарита, когда парнишка подбежал к ней, – сгоняй, посмотри, на нашей площадке стоит мужчина или нет? Вернешься, скажешь мне. Только не засветись!
– Что, клеится? – посочувствовал Никита, демонстрируя редкую для своего возраста сообразительность.
– Точно, клеится.
– Хотите, я скажу кому надо, и ему бока намнут? – вышел с предложением нечаянный покровитель.
– Пока не нужно, а там посмотрим, – окоротила парня Галкина.
Никита убежал.
Дождь опять припустил. Маргарита, не глядя, поставила пакет на землю, пошевелила пальцами – пальцы посинели и не разгибались.
Какое, оказывается, это счастье – без страха подходить к подъездной двери, набирать код и возвращаться домой, где тебя ждут и любят, где горит торшер и пахнет жареной курицей с чесноком. Даже если не ждут, а курицей с чесноком и близко не пахнет, все равно счастье, потому что ты никого не боишься. Потому что тебя не тревожит совесть.
«Меня что, тревожит совесть? Разве я виновата, что в экономике происходят такие обвалы?» – уговаривала себя Маргарита.
– Стоит, тетя Рита!
Галкина вздрогнула, возвращаясь в реальность. Неприятные мысли о нечистой совести пришлось отложить на потом.
Никитка докладывал оперативную обстановку:
– Между этажами, нашим и восьмым, стоит дядька противный. Лысый червяк такой. Тетя Рита, где вы его выкопали?
– Да он сам выкопался, – оправдывалась Маргарита, – как же я домой попаду?
– Я знаю, где этот прилипала машину поставил, – снова проявил инициативу Никита, – давайте, я ее стукну, она завоет, мужик выбежит из подъезда, а вы не зевайте, бегите домой! Только поближе к подъезду встаньте, а то не успеете.
– Ай ты, умница моя! – растрогалась Маргарита. – Давай я обойду дом, спрячусь за мусоркой и махну тебе.
Через пять минут Галкина была на позиции и выглядывала из-за мусорного бака. Никита, получив отмашку, пнул со всей дури белое авто возле угла дома.
Оправдывая возложенные на нее надежды, машина взвыла, как потерпевшая, – у Маргариты уши заложило и живот скрутило.
Балконы ожили, на них показались наспех одетые владельцы транспортных средств.
– Эй, – заорал, свесившись, лохматый парень, – кому там делать нечего?
– Сейчас выйду, настучу! – поддержал лохматого пузатый дядька.
Маргарита видела пузатого однажды с вертлявой, членистоногой девочкой-подростком.
