Витторио порывисто вскочил. Он стоял прямо против нее, лицо его казалось серым в изменчивом свете керосиновой лампы. Он сумел перебороть себя.
— В одном ты права — Карло всегда должен оставаться на первом месте. Я сейчас же заберу его домой.
Лили уже жестоко раскаивалась. Она виновато коснулась его плеча, задержав на нем руку. Ее глаза были широко раскрыты, в них светилась мольба о прощении.
— Витторио, прости меня, глупую девчонку. Я так устала, да и ты тоже… И не будешь же ты будить мальчика в такое время. — Ее голос дрожал, но она набралась храбрости и прошептала: — Пусть он останется здесь до утра, и останься сам. — Она слегка покачала головой. — Но не для того, чтобы мы были вместе…
— Разумеется, нет, — резко прервал ее Витторио; помолчав, он неожиданно быстро успокоился, — может быть, сказалась накопившаяся усталость. — Я пришел поговорить с тобой, Лили.
— Да, я знаю, — сочувственно отозвалась она, — мне тоже нужно о многом с тобой переговорить, но мы оба без сил сейчас, кроме того, утром ты должен предстать перед Карло в хорошем расположении духа, а не бешеным медведем, которого раздразнили.
Лили надеялась, что Витторио откликнется на ее шутку. Он стоял перед ней, высокий, сильный, дерзкий, чужой и похожий на того незнакомца, который встретил ее у виллы в день приезда. Если бы она тогда знала, какое место Витторио займет в ее жизни! Он был сложен, упрям, его так легко было довести до исступления, но он обожал сына, а его мужественная красота заставляла трепетать ее сердце…
— Останься, — тихо взмолилась она. — Завтра мы все обсудим. Поспи в моей комнате, — так ты будешь ближе к Карло, если вдруг он проснется… Будет лучше, если Карло найдет в моей постели тебя одного, а не нас обоих.
Он внимательно смотрел на нее с высоты своего роста, гнев его улетучился. Витторио обнял ее за плечи:
— Лили Мейер! Я изумлен тем, что в таких обстоятельствах ты пытаешься овладеть ситуацией, изумлен твоей прямотой, благодарю тебя за здравый смысл. — Он дразнил ее. Его губы коснулись ее губ так легко, так целомудренно, что она улыбнулась.
Лили вымыла кофейные чашки, потом взяла совок и подмела осколки стакана. Свечи почти догорели, она затушила их перед тем, как рухнуть на диван. Дождь кончился, и воздух стал заметно свежее, но Лили знала, что не уснет. Она слушала, как Витторио ходит по ее комнате наверху, наконец он улегся и воцарилась тишина. Она лежала, размышляя о том, как ей вести себя с Витторио дальше. И чего, собственно, он хочет? Любви? Брака? И чего ожидала она? Теперь у нее не было сомнений — она любила его. Он тоже желал ее, но насколько глубоки его чувства? Этот человек искал совершенства в человеческих отношениях, того же, чем Бог одарил Хьюго и Эмилию, — гармонии отношений. Однако пока между ними ничего подобного не было. Не было такой любви. Она испытает ее только тогда, когда встретит человека, который так же откроет ей навстречу сердце, как она — ему.
