— Лошадь сбросила ее? — прервала Лили взволнованным шепотом этот невеселый рассказ.
— Местность там неровная, лошадь была норовистая. Она могла споткнуться и выбросить ее из седла. Кроме того, в своем возбужденном состоянии жена могла загнать животное. — Помолчав, он мрачно сказал: — Она сломала шею и не мучилась: смерть наступила мгновенно.
Лили не знала, что сказать. Как и Витторио, она молча вертела в руках чашку. Она ощущала его боль. Конечно, он не был виноват в смерти жены, это был просто несчастный случай, но предшествовавшие этой смерти обстоятельства не могли не терзать его совесть, и эта мука будет длиться вечно. Витторио первый нарушил долгое молчание:
— Твой отец очень поддержал меня тогда. Я находился в глубокой депрессии, и он разговаривал со мной часами, неделями, месяцами. И в итоге облегчил мою душу, частично сняв чувство вины. Твой отец был самым мудрым человеком из всех, кого я когда‑либо встречал. — Витторио вновь улыбнулся и покачал головой. — И он часто говорил о тебе. Нам всем так хотелось тебя увидеть.
— И все же за все эти годы он ни разу не позвал меня, — пробормотала Лили. Она посмотрела на Витторио. — Тому, наверное, была какая‑то причина? — спросила она тихо. — Быть может, Эмилия не хотела этого?
Витторио покачал темноволосой головой:
— Эмилия никогда не стала бы препятствовать твоему приезду. Она даже старалась убедить его пригласить тебя сюда, но мудрый во всех других отношениях, здесь твой отец совершил большую ошибку. Он считал, что еще много времени и что в один прекрасный день… — Витторио глубоко вздохнул. — А время ушло. Его инфаркт был громом среди ясного неба.
— Как это случилось? — спросила Лили. — Я ведь ничего не знала. Не было никого, кто мог бы мне рассказать, только моя мать, но она сама знала немного, впрочем, ее это не особенно интересовало. Я просто узнала, что отец умер от инфаркта, но где, как, почему это случилось…
— Он скончался здесь, в этой комнате, почти сразу же.
Лили поставила чашку на пол и опустила руки на колени, неподвижно глядя на догорающие свечи.
— Когда я только что приехала сюда, ты сказал, что отец оставил мне этот дом, чтобы здесь я познала истинные ценности жизни. — Она повернулась к нему лицом. — Это правда? Или ты это добавил от себя?
Витторио откинулся на спинку дивана и закрыл глаза:
— Твой отец любил тебя, но он не желал осложнять твою жизнь своими поучениями, стремлением направить тебя по иному пути; ему не хотелось, пусть даже на короткое время, отрывать, отдалять тебя от твоей матери. Он знал, как она относилась к Эмилии, и считал за лучшее оставить все как есть, пока ты не станешь старше. — Витторио ласково провел рукой по ее щеке. — Я нисколько не сомневаюсь, что, будь жив твой отец, он непременно наладил бы контакт с тобой, но ведь и он не знал, как ты отнесешься к тому образу жизни, который он выбрал: его уединенности от окружающего мира здесь, на холмах Тосканы.
