Возможно, все повернулось бы по‑другому, если бы рядом оказался кто‑то, с кем в эти тревожные, беспокойные дни она могла поделиться своим горем. Но кроме старой тетки, живущей в Лондоне, никого не было. Школьные друзья разъехались на летние каникулы. Кого‑то осмотрительные родители не пускали общаться с дочерью человека, который, как писали газеты, был замешан в крупных финансовых махинациях.
Айрис намеренно утомляла себя длительными прогулками по берегу реки. Ходьба отвлекала от навязчивых мыслей, от тяжести одиночества. Тогда‑то Филипп и встретил ее. Это случилось жарким полднем в конце августа. Девушка, устав, опустилась на ствол поваленного дерева и вдруг расплакалась, чувствуя себя самым несчастным человеком на земле.
Несмотря на то что вся школа, во всяком случае ее женская половина, была влюблена в порочно обаятельного Бартона, Айрис толком с ним ни разу не сталкивалась и не испытывала на себе обольстительности его юной красоты. И вот эта встреча… Он обхватил своими сильными руками ее дрожащую от рыданий фигурку. И она не сопротивлялась. Его доброта, сила дружеского объятия, необъяснимая прелесть произнесенных им слов, — как это было необходимо в ее тяжелом одиночестве!
— Ну, как я мог забыть эти сияющие зеленые глаза, — сказал он, лениво улыбаясь и глядя на девушку сверху вниз. Он вытер слезы с ее разгоряченных щек, пригладил волосы и, оценив свою работу, остался доволен: — Ты станешь настоящей красавицей, когда вырастешь.
— Правда? — с наивным удивлением спросила Айрис, чувствуя, как густо покраснела от удивительно теплой улыбки юноши.
Продолжая держать уже успокоившуюся девушку в объятиях, Филипп поглаживал влажные пряди ее роскошных волос. Потом он наклонил свою кудрявую голову и нежно поцеловал ее в полураскрытые губы.
В отличие от большинства друзей и знакомых семьи Айрис, он, судя по всему, не считал, что дочь несет ответственность за темные дела своего отца. Молодые люди медленно пошли в сторону ее дома, где громоздились вещи, готовые к отправке на продажу. И тут она вдруг поняла, что их с Филом связывает большее, нежели мимолетное объятие, — у них одинаковое горе. И одиночество. Он так же сильно, как и она, переживает потерю своего отца.
Полностью погруженная в свои проблемы, Айрис лишь краем уха слышала о недавней кончине преподобного Бартона от обширного инфаркта. Филиппа срочно вызвали из Америки, где он успел закончить аспирантуру в школе бизнеса. Когда молодой человек сказал ей, что чувствует себя одиноким и несчастным в опустевшем доме и глубоко сожалеет, что не был близок с отцом при его жизни, Айрис без труда поняла его мысли и чувства.
