— Говорил глупости, — фыркнула Прю. Что еще им остается делать, если в доме нет ни кукурузной муки, ни масла? — Но я не граблю честных моряков, Прайд. Даже ради бабушки.
— Говорю тебе, он кровавый пират. Сразу видно.
— Он один?
— Кажется, один.
— Тогда мы можем взять его, — без колебаний объявила Прю и, вытащив кремневый пистолет, сунула за пояс штанов. — Встань здесь, — она показала на густые заросли по другую сторону узкой тропинки. — Подожди, пока я выйду, и заходи сзади. Упрись палкой ему в спину.
— Но, черт возьми, Прю, сегодня моя очередь нести пистолет.
— Делай, как я говорю. Я слышу, он уже идет.
У них был только один пистолет, второй они давно продали за молочную козу и бочку соленой говядины. И хотя Прю не любила хвастаться, они оба знали, что она гораздо лучший стрелок, чем Прайд.
И кроме того, как может пьяный пират темной ночью заметить разницу между палкой, упирающейся ему в спину, и холодным дулом второго пистолета?
Гедеон старался идти медленно, помня, что надо немного пошатываться. Если нынче ночью карманники вышли на свою гнусную охоту, пусть они подумают, что его легко ощипать.
Белый песок бледно поблескивал при серебряном свете луны, когда Гедеон приблизился к зарослям, темневшим по краям тропинки. Самое подходящее место для засады, и он приостановился, сделав вид, будто ощупывает брюки для того, чтобы облегчиться в ближайшее болото. Все инстинкты обострились, тело напряглось.
— Жизнь или кошелек!
Нападавший еще не успел выскочить и встать перед ним, как Гедеон взмахнул ремнем и хлестнул по направленному ему в грудь пистолету, отправив его вместе с владельцем на землю. Потом он скорее почувствовал, чем услышал, что второй уже у него за спиной, и, повернувшись, схватил одной рукой худое запястье, вывернул руку и послал второго воришку в плаванье вслед за первым.
— Проклятье! Ты же говорил… — крикнул первый, и голос его дрожал от страха. Или от злости.
— Пр…
— Заткнись! Черт возьми, Най, ничего толком сделать не можешь!
Великий Боже, да это же дети!
— Заткнитесь оба! — проревел Гедеон. Соединив руки парня за спиной, он крепко стянул их ремнем. Второй все еще плашмя лежал на земле, и Гедеон пнул его ногой. Он не хотел убивать маленьких негодяев, но считал нужным быть с ними пожестче. Пришло время преподнести им урок. — Так, все в порядке. Сейчас я отведу вас домой, и вы по дороге не станете выкидывать фортели, если не желаете себе зла. Тот, что стоял, дрожал, словно фал при полном ветре, и Гедеон почувствовал, что начинает смягчаться. Нет, так не годится. Черт возьми, если они достаточно взрослые, чтобы охотиться за человеком, махать у него под носом пистолетом и отнимать заработанное тяжелым трудом, значит, они достаточно взрослые, чтобы претерпеть наказание. И поскольку здесь ближе, чем в Принсесс-Анн, закона нет, то он проследит, чтобы они полностью вкусили плоды домашней дисциплины!
