Максим не глядя в глазок, открыл дверь. На пороге стоял давешний капитан. Крюков кажется. Следовало выдать, что ни будь шутливое, соответствующее образу, созданному во дворе, но сил не было. Поэтому Максим молча смотрел, привалившись к косяку, на стоявшего в дверях милиционера. Тот выглядел мрачным и донельзя уставшим.
- Пригласите внутрь или на пороге говорить будем? - поинтересовался капитан.
Максим молча посторонился, приглашая того войти. Крюков задев его плечом вошел.
- Где будем говорить?
- В комнату проходите, - Максим махнул рукой.
- Аскетично у вас, Максим Александрович, - вошедший осмотрелся, - мне нравиться.
- Мне тоже, - Максим, указал на кресло, сам сел в стоящее напротив, - как мне вас называть? Господин капитан, товарищ капитан или гражданин начальник?
- Ну, зачем же так официально, мы не на допросе, да и вы на урку со стажем не тянете. - Капитан продолжал оглядывать жилище Максима. - У меня имя и отчество есть, Иван Петрович.
- Если это не допрос, то, что же? - поинтересовался Максим, откидываясь на спинку. - Да, Вы присаживайтесь, а то что-то усталым выглядите.
- Да и Вы, Максим Александрович, не слишком бодро смотритесь, - милиционер, все же сел в кресло, - а ведь удобно, черт возьми, - он улыбнулся, и с наслаждением вытянул ноги.
- А будет у нас, Максим Александрович, всего лишь беседа. Видите, безо всяких бумаг к вам пришел. - Он показал пустые руки.
- По душам беседа?
- А это уж как вам угодно будет, Максим Ал...
- Просто, Максим, Иван Петрович.
- Хорошо, Максим так Максим, - он закинул ногу на ногу, и достал сигареты, - у Вас ведь можно курить? - он втянул ноздрями воздух, пахнущий недавно выкуренной папиросой.
- Пожалуйста, - Максим выбил беломорину из пачки, и прикурил от зажигалки капитана.
Иван Петрович сделал несколько затяжек, покрутил сигарету в пальцах, - а пепельница у Вас есть?
Максим тяжело поднялся и принес стеклянный стакан - Вот вместо пепельницы, редко курю.
Его гость, сидел, неторопливо затягиваясь, осматривал квартиру. Максим тоже не торопился начинать беседу. Когда сигареты были докурены и затушены в стакане, он прервал молчание.
- Так что же случилось?
- А случилась, - капитан в упор смотрел на Максима, - с одной стороны вещь хоть и противная, но в наше время обыденная, а с другой вещь еще боле противная, но уже далеко не такая обыденная.
