Для Планше зеленый цвет был цветом дягиля, так же как белизна французского флага соответствовала шантильонскому крему.
На шлюпке тоже заметили щуку. Но там, казалось, были далеки от гастрономических сравнений. Гребцы налегли на весла, дворянин выхватил шпагу, женщины прильнули к его ногам.
Романо велел немедленно лечь на обратный курс. Если его команде потребовалась неделя, чтоб отскоблить табличку с названием судна, то здесь его люди уложились в две минуты.
— Мы возвращаемся! — заметил Планше, для которого земная твердь была куда привлекательнее, чем морская стихия со всей своей многократно взбитой пеной.
— Возвращаемся! — отозвался капитан с мрачным видом.
— Да, но почему?
— Чтоб не наглотаться пуль. Я лично предпочитаю свинцу винцо.
— Кто ж может принудить нас к этому?
— Люди, которые вон там перед вами, они язычники.
— У самого нашего берега?
— Не тут ли удобнее всего брать в рабство добрых христиан?
Планше поспешил осенить себя крестным знамением, вспомнив внезапно свои религиозные убеждения.
Фелука, которая устремлялась вперед под ударами весел двадцати четырех гребцов и под двумя латинскими парусами, колебалась вначале, выбирая между шлюпкой и баркой. Но, заметив маневр на барке, она решила сожрать шлюпку.
Та с расстояния испускала свежий аромат плоти.
Д'Артаньян наблюдал в подзорную трубу за поведением обеих женщин.
Одна зарылась лицом в колени спутницы, и ее черные волосы развевались по ветру. Другая открыла, наоборот, недругам свое юное лучезарное личико в обрамлении светлых кудрей. Обе были в белых одеяниях — две весталки перед пастью надвигающегося монстра.
— Лечь на обратный курс! — коротко распорядился д'Артаньян.
Капитан вежливо, но решительно запротестовал.
— Читай! — воскликнул д'Артаньян, показав подписанный кардиналом приказ.
Капитан заколебался, но вновь помотал головой.
— Тогда вот! — и д'Артаньян приставил пистолет к его виску.
Планше схватил в свою очередь мушкет, направив его на матросов.
Д'Артаньян стал считать, и по счету «два», уловив, несомненно, в голосе мушкетера свойственную ему решительность, капитан принял его сторону.
Барка развернулась по направлению к фелуке.
Между шлюпкой и фелукой расстояние сократилось уже до пяти корпусов шлюпки. Два пирата с заточенными кинжалами в зубах бросились в воду.
Несколько взмахов, и они достигли добычи. Один из них, уцепившись за борт, стал хватать женщин за щиколотки. Острие шпаги пронзило ему шею.
В то же мгновение голова другого пирата была разнесена мушкетной пулей на кровоточащие и съедобные, вероятно, для рыбы лохмотья.
