Первый раз.
Второй.
Тщетно.
Испанская кожа была слишком толста. Кастильцы позволяли приблизиться, но лишь настолько, насколько это соответствовало дальности их пушек.
Разумеется, атаки можно было возобновить. Но с огромными потерями и без ощутимых шансов на успех. Наконец-то возраст вступил в свои права, двадцать два года герцога Энгиенского оказались ничем перед восьмьюдесятью годами графа Фуэнтеса.
Тот, кого история нарекла впоследствии великим Конде, пребывал в нерешительности среди мертвых, раненых и живых, чья судьба зависела теперь от его приказа.
Он огляделся, захваченный врасплох этим неожиданным сопротивлением, и внезапно его взгляд упал на офицера с бледным лицом, который столь удачно подавал ему накануне советы и столь успешно действовал сегодня утром. Незнакомец поймал взгляд генералиссимуса и, сопровождая свой жест улыбкой, указал рукой на кого-то.
Он указал на д'Артаньяна, который застыл в неподвижности в ожидании третьей атаки.
Герцог подозвал к себе мушкетера.
— Господин д'Артаньян, все эти дни вы незаменимы, и маршал Пелиссар не ошибся, сказав, что вы один стоите целой армии. Мы втроем одолеем Испанию.
— Втроем, монсеньер?
— Несомненно. Маршал Пеллисар своим хладнокровием, я — своей пылкостью, а вы — потому что вы д'Артаньян.
— Разрешите, монсеньер, заметить, что вы забыли про Сиро и Гассиона.
— Ничуть. Я намерен сделать их маршалами Франции. Остается лишь сегодняшнее сражение, не так ли?
— Пробовали ли вы, монсеньер, разорвать когда-либо руками кольчугу?
— Пожалуй, я б не рискнул.
— У меня был друг, который Почти в состоянии это сделать. Я же могу добиться этого постепенно.
— Каким образом?
— Разъединяя проволочки, вставленные между звеньями. Труд велик, но в конце концов успех обеспечен.
— Что вы намерены предпринять?
— Вчера вместе со мной ходили в сражение мои товарищи. Кое-кто пал, но уцелевшие годятся в дело.
Герцог обратился к свите:
— Где же те храбрецы, что сражались вчера с господином д'Артаньяном?
Шантальбажак отвечал:
— Две роты бретонцев. Прибыли восемь дней назад. Свежий улов.
— Так, так!
— Половину, однако, придется сбросить обратно в воду.
— Отчего?
— Мертвецы.
— Господин д'Артаньян, вам пригодится остаток?
— Монсеньер,— Шантальбажак вновь застучал копытцами своей речи, — бретонцы крайне свирепы. Но эти воины не понимают французского языка. Как командовать ими?
— А их капитаны?
— На том свете.
— Лейтенанты?
— Там же,
— Но ведь есть, наверное, знаменосец, еще кто-то?
