Северус почувствовал укол совести. Неужели так трудно было быть более дружелюбным? То есть, трудно, конечно, дружелюбие никогда не было его сильной стороной, но ведь можно было сделать над собой усилие. Тем более что Амилия ему нравилась.
Да, собственно, в этом‑то и была вся проблема. Она ему нравилась. Это была очень красивая, умная женщина, действительно талантливый зельевар, интересный собеседник. Очаровательный акцент, королевская осанка и хорошие манеры делали ее еще более привлекательной в его глазах и еще более… недоступной. Северус был реалистом. Он адекватно оценивал свою внешность, собственные манеры, происхождение и положение в обществе. Каждый из этих пунктов был далеко не в его пользу. И мечтать о женщине вроде Амилии Гарибальди мужчине вроде него было глупо и бесполезно. Вот он и старался держать дистанцию, потому что банально боялся влюбиться в нее. Отношения с Гарри показали ему, что он так же уязвим для этого чувства, как и любой другой человек. Рисковать ему не хотелось.
Эти мысли были прерваны тем, что он после продолжительного сражения с хогвартскими лестницами наконец оказался в начале коридора четвертого этажа восточного крыла. Как он и предполагал, здесь было грязи по колено: видимо, эльфы считали необязательным убирать помещения, где никто не бывал. Снейп поморщился и вытащил из рукава палочку.
— Люмос!
Зато в плотном слое пыли, покрывавшем пол, были отчетливо видны следы женских ног. Причем следы вели только в одну сторону, значит, Гарибальди все еще здесь. Северус вздохнул и шагнул вперед, стараясь не касаться паутины, свисающей по углам. Пройдя несколько метров, он увидел еще один коридор, уходящий в сторону, более узкий, и следы вели именно туда. Завернув за угол, он почти сразу различил впереди мерцающий огонек еще одного люмоса.
— Профессор Гарибальди! – позвал Снейп, ускоряя шаг.
Женщина обернулась на его зов и тут же улыбнулась, увидев, кто нарушил ее уединение.
— Профессор Снейп, добрый вечер, – произнесла она, как всегда смягчая не те согласные и, наоборот, делая твердыми те, что должны быть мягкими. – Счастливого Рождества! А что вы здесь делаете?
— Добрый вечер, – Снейп приблизился к ней и замер, на мгновение забыв, а что же он здесь делает. – Счастливого Рождества, – в некотором замешательстве пробормотал он, сбитый с толку ее неофициальным видом. Она была в широких домашних брюках и майке, без мантии, длинные кудрявые волосы были небрежно собраны на затылке и неаккуратно сколоты.
