В «Лелейской горе» (1957, вторая редакция 1962) внимание писателя сосредоточено на становлении личности в тяжелейших условиях борьбы.
В центре романа — партизан, вчерашний студент Ладо Тайович. Писатель, несомненно, придает большое значение эволюции этого героя. Ладо Тайович фигурирует в романе «Облава», в рассказе «На Таре», упоминается в других произведениях. В «Лелейской горе» Ладо Тайович после отступления Народной армии из Черногории остается один в мрачном глухом горном крае, который в народе издавна считается обиталищем дьявола. Преследуемый врагами, которые устраивают облаву за облавой, Ладо ожесточенно защищает свою жизнь. Голод, раны, торжество превосходящих врагов, осторожность, или, как кажется Ладо, двоедушие вчерашних союзников-крестьян, — все это порождает у него тяжелый внутренний кризис. Являющийся ему Дьявол (это и призрак расстроенного воображения, и образ, в который облекаются сомнения героя) ставит перед ним разъедающие сознание вопросы. Имеет ли смысл сопротивление одного человека? Стоит ли жертвовать жизнью за идеалы, которые еще так далеки от реальности? Какое значение имеет будущее для человека, которому суждено не сегодня-завтра погибнуть? В споре с Дьяволом — в этом споре раскрывается идейная проблематика романа — Ладо оказывается победителем.
Но Ладо Тайович — и это главное — не только размышляет о своем положении. Один, в кольце врагов, он борется, действует. Трудность его положения отражает реальную сложность тогдашней ситуации: партизаны вынуждены были действовать в оккупированных районах крайне осмотрительно, чтобы не вызвать репрессий и не оттолкнуть от себя население. «Так уж устроено все в этом нелепом мире, где зло переплелось с добром, где действовать оказывается так же плохо, как и сидеть сложа руки, — размышляет Ладо. — Отсиживаться в лесу считается трусостью, выйти из леса — непростительным легкомыслием и провокацией; прикончить какого-нибудь гада — значит вызвать новую волну репрессий; погибнуть самому — доставить удовольствие врагу. От этих мыслей я впадаю в черную тоску и меланхолию и серьезно подумываю о том, что, может быть, лучше всего было бы броситься в какую-нибудь чертову щель, где ворон не отыщет твоих костей…» Все же Ладо выбирает борьбу, он расправляется с врагами, мстит предателям. И борется он не только за свою жизнь. Ладо не спешит в Боснию вслед за отступившей армией потому, что сознает необходимость своего присутствия и своих действий в краю, где верх одержал сейчас враг. Как и члены партизанской группы Видрича в романе «Облава», он считает своим долгом беречь и поддерживать до прихода соратников подавленный, но не угасший дух сопротивления фашизму. Пройдя через суровые испытания, на пороге новых испытаний и трудностей Ладо говорит: «Самое главное для меня — моя жизнь и вера в коммунизм. Только это, а все остальное — предрассудки и православные глупости, в которые давно уже не верят даже звонари». Предостерегая писателей от прямолинейных решений, М. Лалич сказал, что «страсть политического убеждения», как она ни важна, — не единственное, чем руководствуется человек, и это верно. Но именно эта «страсть», свидетельствует Лалич в «Лелейской горе», подчиняя себе все чувства человека, становясь его второй натурой, является определяющей судьбу силой.
