Иду проверить, дрыхнет ли чадушко. Возвращаюсь в гостиную и закрываю за собой дверь.
— Я была бы вам очень признательна, мастер, — говорю сахарно, — если бы вы не кричали в присутствии спящего князя. А то, понимаете, мне придётся отрывать мужа от управления планетой, чтобы его укачать...
Я, естественно, и сама прекрасно справлюсь, но муданжские мамаши очень любят сделать вид, что дети их не слушаются, чтобы спихнуть все хлопоты на и без того перегруженных мужей. Мастер искусств сразу принимает виноватый вид и долго извиняется. Так-то тебе, старому зануде.
Я присаживаюсь напротив гостей.
— Я Элизабет, — сообщаю парнишке. Мне последнее время доставляет массу удовольствия смотреть, как муданжцы теряются, когда я им представляюсь. По их убеждениям моё имя должно храниться в строгом секрете, чтобы не приведи боги никто не напакостил, а уж если так необходимо кому-то моё имя сообщить, то делать это должен кто угодно, кроме меня, потому что в устах другого человека имя несёт меньше силы... ну или какой-то подобный бред. Я-то вполне уверена, что если кто-нибудь захочет мне подгадить, его успех или неудача будут связаны не с тем, как я своё имя скрываю, а с тем, как хорошо меня охраняют телохранители и духовник. Зато в ответ на моё доверчивое представление рядовые муданжцы чувствуют острую необходимость выложить о себе всю подноготную, а потом ещё хвастаются перед друзьями, что я им благоволю.
— Я Бэр, — после секундной ошарашенной паузы выпаливает юноша. — Подмастерье, учусь у мастера Овыаса. Я хороший ученик, родился под Долхотом, отец рыбак... Я зашёл за мастером, потому что он задержался в канцелярии, а надо уже семинар у первогодок начинать, а... простите, я не знал, что вы тут... э-э...
— Ничего-ничего, — я продолжаю милостиво улыбаться. Мастер сидит мрачнее тучи. Ему, видимо, довольно стыдно за простака-ученика, да ещё и теперь я точно знаю, что ему пора идти. Ох, чувствую, парню влетит... Ладно, сейчас как-нибудь поправим ситуацию. — Как вовремя вы зашли, а то, я боюсь, я бы тут надолго задержала мастера разговором. Что ж, в таком случае мы с вами, мастер, увидимся в другой раз...
— Н-да, прошу прощения, — он встаёт и угрюмо кланяется. Паренёк Бэр тоже порывается встать, но я останавливаю его жестом. — Вы не возражаете, если я задержу вашего ученика ненадолго? Он ведь в курсе проблемы с портретом, правда?
