— Как он посмел так поступить со мной… с нами?! А я-то надеялся, что мы наконец-то поживем для себя!
— Нехорошо так говорить, Брюс. Каролина — наша единственная дочь.
— Нет, это твой ребенок! Или ты забыла, что она мне никто?
Кэрри почувствовала, как пол у нее под ногами куда-то уплывает, и, чтобы не упасть, вцепилась побелевшими от напряжения пальцами в дверной косяк. А разговор между тем продолжался:
— Ну не могу я полюбить приемного ребенка! Понимаешь, не могу! Все эти годы я пытался пробудить в себе отцовские чувства к этой взбалмошной девчонке, но безрезультатно. Вот почему я отдаю «Викторианские рассветы» племяннику: как-никак в нем течет родная мне кровь!
— Говори тише, Брюс. Кэрри должна вернуться с минуту на минуту, — взмолилась Алисия.
— А я уже здесь, мама! — Честно говоря, Кэрри сама не понимала, что заставило ее выдать себя, появившись на кухне, где ругались родители. — Что все это значит? Я требую объяснений.
— Ты все слышала… Девочка моя! — Заплаканное лицо Алисии стало пугающе бледным и сразу постарело лет на десять, когда дочь отстранилась, не позволив себя обнять.
— О боже, есть ли хоть кто-нибудь в этом мире, кому я могу доверять? Ну почему меня предают самые близкие люди? Подумать только, человек, которого я с колыбели считала отцом, на самом деле им не является! Ответь, мама, кто дал мне жизнь? Если, конечно, тебе известно его имя…
— Не смей разговаривать с матерью таким неуважительным тоном, Каролина! — вмешался в разговор Брюс Макневин. — Мне искренне жаль, что ты узнала правду, подслушав наш разговор, но жизнь есть жизнь. Мой тебе совет: смирись.
— Негодяй! Жалкое ничтожество! — неожиданно вспылила Алисия. — Ты клялся, что моя дочь никогда не узнает правду! — Воздух разорвал звук хлесткой пощечины. — Отныне я не стану жить с тобой под одной крышей, Брюс Макневин! Будь уверен, мы с дочерью не пропадем. Я не люблю тебя и никогда не любила.
— Мне это прекрасно известно, — горько усмехнулся Брюс в ответ. — Зато я любил за двоих, не получая ничего взамен.
— Ты получил мое тело, которым так жаждал обладать!
— Мое чувство к тебе никогда не было грязным.
— Хватит строить из себя благородного рыцаря, который спас честь прекрасной дамы, поведя ее к алтарю! Мы-то с тобой знаем правду.
— Кто мой настоящий отец, мама? — Кэрри наконец удалось напомнить о своем присутствии.
— Когда Алисия встречалась с ним, он был уже счастливо женат и имел двух детей. Иначе говоря, ты незаконнорожденная.
