Близнецы спали. Она пощупала лобики: температуры вроде бы нет. Билл тихонько застонал.
— Это они во сне. Я прислушиваюсь к ним.
Мэри тихо обошла ширму и замерла.
— Я не хотела тебя потревожить, — прошептала она.
— А зря, а то мне скучно.
Сердце девушки бешено забилось, и она панически бросилась на цыпочках к двери.
— Не уходи.
— Тебе нужно поспать, — не громко, но строго заявила она, однако Джеф уже принял сидячее положение.
— Это не ложе, а орудие пытки. Знаешь, как спина ноет!
— Да, раскладушка для тебя мала. Не разбуди скрипом детей, а то не порадуешься.
— Бедняжка, ты, должно быть, адски устала. Я хоть поблагодарил тебя толком?
— Ты приберегаешь хорошие манеры для моих родителей, — упрекнула его Мэри, подходя ближе. Кто-то из детей заворочался во сне, и ей не хотелось повышать голос.
— Они со мной милы и любезны. А вот о тебе этого не скажешь.
Девушка негодующе фыркнула.
— Ложился бы лучше спать! — Железные пальцы сомкнулись на ее лодыжке, и она застыла на месте. — Отпусти, нахал!
— А то ты закричишь? — засопел Джеф. — У меня адски болит спина. Почему бы тебе не проявить милосердие? В чисто профессиональном смысле, конечно.
— А мне казалось, ты не веришь в альтернативные методы лечения! — глухо возразила Мэри. Мысль о том, чтобы коснуться пальцами его обнаженного тела, приводила девушку в трепет.
— Подумай, что за идеальная возможность обратить меня в свою веру.
— Я не нуждаюсь в новообращенных.
— Зато я так нуждаюсь в отдохновении.
Голос звучал устало, и жалость взяла-таки свое.
— Тогда ложись на диване, а я покараулю малышей.
— Меня и без того совесть замучила: ты из-за меня целую ночь глаз не сомкнула!
С губ девушки сорвался приглушенный стон. Одна ночь, сказал тоже. Ах, если бы он только знал!
— Не моя вина в том, что тебе не спится! — свирепо прошептала она.
— Это еще вопрос! — Низкий, с хрипотцой, голос сводил ее с ума. — Завтра мне везти эту ораву в Окленд, и близнецов, как всегда, укачает. А в понедельник предстоит ответственная операция. Пожалей меня, подумай о несчастном, ничего не подозревающем пациенте и о скальпеле в моей руке.
— Перестань дурачиться, — недовольно сдалась Мэри. — Но чудес я не обещаю. — Она опустилась на колени, коснулась широкой спины и, точно обжегшись, отдернула руку. — Ни черта не вижу, — прошипела она, облизывая пересохшие губы.
— Разве это так важно? — Раскладушка заскрипела — Джеф расположился поудобнее. — Отдаюсь на твою милость, мисс Массажистка.
