— Вспомни о том, что было минуту назад, дорогая. — Холодный презрительный взгляд Джефа почему-то тревожил куда больше, нежели вспышка гнева.
— Сама себя презираю за то, что расслабилась. — Она обиженно поджала дрожащие губки.
— Да неужели? — с издевкой прозвучал вопрос.
— Ну хватит, — разозлилась Мэри, — мне нужна моя одежда.
— Тебе нужно совсем другое. — Увидев в ее глазах слезы, Мейсон устыдился собственной грубости и замолчал.
Джеф знал, что его предстоящий брак с Сандрой, по сути дела, является компромиссом, но до сих пор ни на минуту не сомневался в том, что свои обязательства выполнит. Вот тебе и рыцарь без страха и упрека, подумал он, проклиная собственную слабость.
Прочтя в глазах собеседника смущение и даже стыд, Мэри чуть смягчилась.
— Мне нужно совсем не то, о чем ты думаешь, а…
— Тогда зачем провоцировать? — резко перебил ее Мейсон. Перебрасываться взаимными обвинениями он совсем не собирался, его упрек вырвался сам собой.
Она понимала: Джеф пытается хоть как-то оправдать свое поведение, однако ведь и ее нельзя назвать невинной овечкой.
— Рядом с тобой я сама не понимаю, что делаю, — призналась она еле слышно. — Только не думай, что меня это радует. Моя несдержанность не делает мне чести.
Досада и гнев на себя душили ее. Где же ее здравый смысл? Человек вот-вот женится, а она упрямо вешается ему на шею.
— Думаю, нам следует держаться подальше друг от друга, — решительно заявила она. — Мне бы не хотелось расстроить твои планы.
— Это тебе не под силу, — насмешливо улыбнулся Джеф.
— Ты лучше думай о том, что под силу тебе, — огрызнулась Мэри. — Приставать-то ты мастер!
— Только не изображай оскорбленную невинность. Чего ты добиваешься? Настолько привыкла играть мужскими сердцами, что считаешь каждого новичка своей законной добычей? Пытаешься отомстить мне за тот вечер?
— Да как ты смеешь! Если ты не в силах сохранить верность своей избраннице, я здесь ни при чем. Еще не хватало возлагать вину на меня только потому, что ваш идеальный роман трещит по всем швам.
— Одевайся, — холодно бросил Джеф. — Я отвезу тебя домой. — Лицо его превратилось в застывшую маску, на левой щеке пульсировала жилка.
— Дойду пешком, — буркнула Мэри. Мейсон возражать не стал; впрочем, ничего иного гостья и не ожидала, испытывая лишь облегчение. Или сожаление? Она затруднялась ответить, которое из этих чувств было сильнее…
