— Лёва не погиб! Этого не может быть! — исступлённо закричал Володя, закрывая лицо руками.
Александр Степанович, услышав его крик, отвёл взгляд от костра, сел и резко сказал:
— Ты тут истерики не устраивай, не барышня! Ты лучше скажи, как ты его бросил?!
Володя молчал, закрыв лицо руками. Потом повернулся и, спотыкаясь, пошёл к себе в палатку. Плечи его вздрагивали…
Небо уже окрасилось на востоке в розовый цвет.
Защебетали в лесу птицы. Вот и первые солнечные лучи заглянули к нам в лагерь.
— Товарищи, половина шестого, ждать больше нечего! — решительно поднялся с травы Гэбэ. — Надо чего-нибудь поесть — вернёмся не скоро.
Из палатки медленно вышел Володя. Он был очень бледен, с опухшими красными глазами. Он подошёл к Гэбэ и, глядя ему в глаза, хрипло, но отчётливо сказал:
— Если Лёва погибнет, я не знаю, что будет со мной!
Георгий Борисович, положив руку ему на плечо, сказал:
— Я верю, что ты раскаиваешься. Но не пришлось бы нам за это платить слишком дорогой ценой — возможно, жизнью товарища.
Александр Степанович развёл погасший костёр, поставил на него чайник и пошёл к машине.
— Через двадцать минут выезжаем! — крикнул ему вслед Георгий Борисович.
Глава двадцать четвёртая. Арба, запряжённая волами. «Я нашёл селище!» Бородатый спаситель
Внезапно в печальную тишину нашего лагеря ворвался пронзительный скрип. Справа на дороге, ведущей мимо лагеря, по направлению к селу Алчедар, появилась большая арба на двух огромных колёсах. Она была запряжена парой старых серых волов с длиннющими рогами и немыслимо скрипела и визжала. Правил волами бородатый молдаванин в белой навыпуск рубахе и громко пощёлкивал языком и бичом. Позади него чья-то рука махала нам серой кепкой.
— Лёва!! — не своим голосом первый закричал Володя. — Лёва жив! Лёва! — и вихрем помчался навстречу скрипящей арбе.
За ним, толкая друг друга и крича, неслись и все мы. Но первым подлетел к волам Мультик и стал их оглушительно облаивать. Наверное, решил, что это родственники коровы, обидевшей его на днях.
Волы при виде мчащихся на них с криками людей испугались, замотали головами и остановились. Володя по колесу мгновенно взобрался наверх. Мы все окружили арбу. Она была полна арбузами. В углу, за спиной колхозника, на соломе сидел наш Лёва, живой и улыбающийся. Только лицо у него было изжелта-серое, а под глазами синие круги. Он сидел, вытянув перед собой правую ногу на аккуратно сложенные арбузы. У ступни она была обмотана грязным носовым платком. Да и штаны его и рубашка, продранная на груди, были не чище. Рядом с ним лежала сапёрная лопата.
