— Ай да Лёва! Орёл! Здорово снял план городища!
Побледневший от жары и напряжённой работы, Лёва смущённо улыбнулся и сказал:
— При вашем участии… — а потом повернулся в сторону Володи и победоносно посмотрел на него.
Потные и усталые, мы медленно возвращались в лагерь. Мультик плёлся позади всех. Его чёрная лохматая шерсть плохо сочеталась с молдавским солнцем. В лагере Александр Степанович, приготовив обед, лежал под машиной и подвинчивал какие-то гайки.
— Чтобы чёрт побрал здешние дороги! — ворчал он.
— Обедать! — встретил нас Юра, уже хлопотавший у костра.
Он ловко снял с огня большую кастрюлю с кипящим борщом и поставил на сдвинутые вместе и покрытые клеёнкой ящики. Там уже стояли миски, ложки, соль и большие металлические тарелки с нарезанным хлебом.
После обеда отдохнули пятнадцать минут и снова ушли на городище. Проработали почти до захода солнца, заложили ещё по соседству с прежними по шурфу, дошли до материка. Никаких находок не было, если не считать в верхнем «культурном слое», как говорят археологи, осколков современной глиняной посуды.
— Георгий Борисович, можно мне тоже немного покопать? — умоляюще посмотрел Лёва на нашего начальника.
— Не только можно, но и должно, — ответил ему Георгий Борисович.
Лёва так старался, что через десять минут его волосы потемнели от пота.
— Хватит, Лёвушка, — вскоре остановил его Георгий Борисович. — На первый раз хватит!
Лёва уже успел натереть себе на руках мозоли и с гордостью их рассматривал.
— Какие нежные ручки у ребёнка! — фыркнул Володя, забирая у него лопату.
Лёва на этот раз не огрызнулся и, гордо посмотрев на Володю, уселся на краю раскопа.
— Устанешь — скажи мне, — небрежно бросил он Володе.
Когда мы вернулись в лагерь, Лёва первым делом подбежал к Юре и стал демонстрировать ему свои мозоли.
Мы все, в том числе и Мультик, с наслаждением умылись свежей холодной водой из нашего колодца. С аппетитом поужинали у пылающего костра. Несмотря на усталость после первого рабочего дня и непривычную для большинства из нас жару, никто не хотел расходиться. Александр Степанович подбросил веток в костёр. Мы жадно вдыхали в себя вечерние запахи леса, степи и дым костра.
По дороге, идущей в село, медленно проехала, скрипя колёсами, длинная телега, запряжённая парой лошадей. Сидящих в ней не было видно. Нежные девичьи голоса пели грустную молдавскую песню. Из-за леса вылезла большая луна. В кустах вокруг полянки и в лесу звонко кричали цикады.
