Манюня пишет фантастичЫскЫй роман | страница 17
Ба подозревала, что в жизни сына происходит что-то из ряда вон выходящее. Она приперла маму к стенке, и та рассказала ей, что у Миши в жизни появилась хорошая девушка, очень хорошая, тетя Роза, интеллигентная, врач, воспитанная, умненькая, правда, не еврейка, а совсем наоборот, армянка.
— Хрен редьки не слаще, — после минутного молчания изрекла Ба.
На семейном совете родители решили, что слова Ба, учитывая ее оголтелое отношение к своим корням, можно трактовать как высочайшую степень похвалы нашему народу.
— Хо-хо, — обрадовался папа, — так и до свадьбы недалеко!
А потом случилось непредвиденное — осенним днем в наш городок въехала черная «Волга» и забрала Луизу прямо с работы в Ереван. Оказалось, что ее жених, заподозрив неладное, похлопотал в каких-то инстанциях и сделал так, чтобы остальную стажировку его невеста проходила в столице. И Луиза безропотно уехала, бросив на прощанье папе:
— Передайте Мише мои наилучшие пожелания.
Сейчас я понимаю, что, скажи Луиза любые другие слова, и дядя Миша поехал бы за ней хоть на край света. Но эти безразличные «передайте Мише мои наилучшие пожелания» сделали свое черное дело — дядя Миша молча собрался и уехал в наш домик в горах. Горевать.
Горевал он зло и недолго, дня три, потом еще дня три отходил от тутовки мацуном.[4]
Вот тогда папа и заработал подзатыльник. Со словами: «Тоже мне, сваха нашлась», — Ба выбила из его глаз Млечный Путь со всеми его звездными системами. Это был единственный раз, когда папа познакомил своего друга с девушкой. «Никогда больше такую какашку не покушаю»,[5] — поклялся он.
Через какое-то время все вернулось на круги своя. Дядя Миша возобновил короткие пробежки от одной юбки к другой. Периодически, когда взбрыкивал его мужской гонор, он не приходил домой ночевать. Ба тогда по горячим следам устраивала ему мировой катаклизм.
А Маня продолжала мечтать, как ее мама, уже с двумя сыновьями и мужем, переедет в Берд.
— И заживем мы большой дружной семьей, — строила планы она.
И только о Луизе никто больше не вспоминал. То есть вспоминали, конечно, но не говорили о ней, чтобы не расстраивать дядю Мишу.
ГЛАВА 3
Манюня идет на премьеру «Отелло», или Как мы однажды чуть не попали в телевизор
Мама всю жизнь мечтала переехать в Ереван.
— Сколько можно жить в этом богом забытом городишке? — возмущалась она.
— Сколько нужно, столько и можно, — отрезал папа. — Если вся интеллигенция уедет из провинции, что с нею станет?
Каждый раз, когда папа так говорил, мы с Каринкой украдкой переглядывались.
