— Нет, ты только погляди на эту маленькую нахалку, — сказал Пэдди. — Вот так colleen![3]
— Только не надо переходить на ирландский, Пэдди, — попросила Триш и наклонилась поцеловать отца. — Иначе мне в каждом углу будут мерещиться маленькие зеленые эльфы. Colleen! Ну и ну. Скажи-ка лучше, как ты себя чувствуешь?
Пэдди взглянул на дочь, словно проверяя, удастся ли приврать.
— Ну давай говори. Только честно.
— Устал. Настроение плохое. Все болит, — ответил Пэдди без всякого намека на ирландскую жизнерадостность, а затем ухмыльнулся. — Но это пройдет. Во-первых, я никогда не унываю слишком долго, а во-вторых, врачи сказали, мне можно особенно не бояться, что эта ерунда повторится опять.
— Отличная новость. Они брали еще какие-то анализы?
— Да. Сегодня делали ангиограмму. Результаты будут завтра утром.
— Тебе дали какие-то рекомендации по поводу диеты? Что можно, что нельзя?..
— Бога ради, Триш, хоть ты не суетись. С меня достаточно твоей матери. — Глаза Пэдди озорно сверкнули. — И Беллы.
— Ясно.
Триш никак не могла смириться с мыслью, что у отца то и дело появляются новые любовницы. Они с Мэг развелись двадцать пять лет назад, и отец имел полное право устраивать личную жизнь, но Триш не хотела ничего слышать о его пассиях. Она не возражала против отношений матери с Бернардом, а вот признать Беллу почему-то оказалось гораздо сложнее.
— Белла — славная девочка.
— Не девочка, а женщина.
— Ну, женщина.
Триш поняла, что отец подсмеивается над ней.
— Она придет минут через десять. Подождешь? Я вас познакомлю.
— Нет, не думаю.
Триш посмотрела на свои часы. В последнее время она редко смущалась и не любила это чувство.
— Мне пора домой. Джордж хотел… Мне надо приготовить что-нибудь Джорджу на ужин.
— Ты должна с ней познакомиться, Триш. Она тебе понравится.
— Не сомневаюсь. — Триш улыбнулась, понимая, что выглядит неискренне. — Только давай в другой раз. У нас еще будет масса возможностей встретиться.
Пэдди пожал плечами.
— Она ведь тоже вечно занята. У нее… как ты это называешь? Постоянный цейтнот. Сегодня все так удачно складывалось.
Он давил на нее. Этого Триш тоже не любила. Она никому не позволяла указывать, что ей следует делать. Триш поставила пакет с виноградом на столик возле кровати, а рядом положила книги. Затем склонилась над отцом и поцеловала его в лоб.
— Прости. Мне требуется время, чтобы свыкнуться с ситуацией. Сейчас мне действительно пора бежать. Я забегу к тебе завтра, примерно в этот же час.
