— Меня защищали лучшие юристы страны, — сказал он. — Если все их усилия оказались тщетными, что можешь сделать ты, моя бедная Валерия, что могу сделать я? Мы можем только покориться.
— Никогда! — воскликнула я. — Величайшие юристы — люди смертные, величайшие юристы могут ошибаться, как другие люди. Ты должен согласиться с этим.
— Прочти отчет. — В третий раз повторил он эти жесткие слова и не сказал ничего более.
Отчаявшись в успехе, горько чувствуя его беспощадное презрение ко всему, что я сказала ему в пылу моей любви и преданности, я вспомнила о майоре и возложила последнюю надежду на его помощь. Я была так расстроена, что не приняла в соображение, что майор уже пытался переубедить его и потерпел неудачу. Я слепо верила во влияние его старого друга.
— Подожди меня здесь одну минуту, — сказала я. — Я хочу, чтобы ты услышал мнение другого человека.
Я оставила его одного и вернулась в кабинет. Майора там не было. Я постучала в выдвижную дверь. Она была тотчас же отодвинута самим майором. Доктор ушел, но Бенджамен все еще сидел в комнате.
— Прошу вас, пойдемте со мной, чтобы поговорить с Юстасом, — начала я. — Если вы только скажете то, что мне нужно…
Прежде чем я успела прибавить еще хоть слово, я услышала стук наружной двери. Майор Фитц-Дэвид и Бенджамен слышали его также и молча переглянулись.
Я бросилась назад в комнату, где оставила Юстаса. Она была пуста. Мой муж ушел из дома.
Глава XIII
РЕШЕНИЕ МУЖЧИНЫ
Первым моим побуждением было бежать за Юстасом на улицу.
Майор и Бенджамен восстали против моего опрометчивого намерения. Они обратились сначала к моему чувству собственного достоинства, но безуспешно. Затем они начали уговаривать меня потерпеть хоть ради Юстаса, обещая, что если он не вернется через полчаса, то мы отправимся все вместе в гостиницу, чтобы узнать, нет ли его там.
Я согласилась подождать. Что я выстрадала от насильственного бездействия в эти критические минуты моей жизни, не передать никакими словами. Я ограничусь передачей фактов. Бенджамен спросил меня, что произошло между мной и мужем.
— Вы можете говорить свободно, душа моя, — сказал он. — Я знаю, что случилось с тех пор, как вы вошли в дом майора Фитц-Дэвида. Не подумайте, что кто-нибудь сказал мне это, — я угадал сам. Вы, может быть, помните, что я был поражен настоящим именем вашего мужа, когда вы впервые произнесли его у меня. Тогда я не мог припомнить, почему это имя мне знакомо. Теперь я припомнил.
