— Скоро выборы мэра, — со знанием дела сказал Кулиш, — вот они и на измене.
Золин перевернул труп, длинными пальцами сильно надавил на связки нижней челюсти и закрыл девушке рот. Дима-криминалист с разных ракурсов начал фотографировать лицо и тело. Возможно, девушка была симпатичной при жизни, но сейчас на Михаила смотрела жуткая, серо-зеленая морда.
— Мы поехали, — сказал всем Кулиш. — Борис, — обратился майор к медэксперту, — я зайду к тебе вечером, постарайся вытащить из трупа максимум информации. Мне нужны ее отпечатки пальцев. А ты, Дима, как только сделаешь фотографии, отошли их участковому и на телевидение. Пусть прокрутят в криминальных новостях. Только сделай так, чтобы как живая мне выглядела. Под грифом «Розыскивается» ее надо запускать.
Кулиш похромал к выходу из квартиры. Раздался громкий, сухой треск, Михаил резко развернулся на звук — челюсть трупа медленно открылась.
— Даже после смерти кричать пытается! — удивился Дима-криминалист.
***
Обратно в управление Кулиш поехал через центр города, объезжая по кривым улочкам основные транспортные развязки. Несмотря на время, когда основная часть общества должна находиться на рабочих местах, город заполонили суетливые автомобили. Майор медленно провел «Мерседес» по булыжной мостовой тихой улицы, состоящей из старинных, но еще крепких домов. Арки и балконы зданий поддерживали скульптуры греческих фурий с оголенными бюстами. Майор припарковал автомобиль возле кафе с экзотическим названием «Бегемот».
— Пошли, позавтракаем, — пригласил Кулиш и спустился в полуподвальное помещение. Лестницу с покатыми каменными ступенями ограждали тяжелые якорные цепи.
Интерьер кафе не имел ничего общего с названием. Плотные, бордовые шторы прикрывали окна. Стены выложены камнями из необработанного известняка. Полукруглые арки проходов в другие залы, создавали впечатление грубо вырубленных лазов пещер. Полумрак разбавлял тусклый свет кованых, сделанных «под старину» фонарей, подвешенных над массивными деревянными столами, вокруг которых стояли тяжелые табуреты. Глиняные кувшины и пузатые бутыли мутного стекла, стоявшие на полках, выполняли декоративную роль. Возле стены расположилась пивная бочка с медным краном. За длинной, высокой стойкой из мореного дуба, стояла краснолицая, пышная баба в холщовой рубахе и безразмерной юбке красного цвета.
— Здравствуйте, Анатолий Владимирович, — поздоровалась она, доброжелательно глядя на майора. — Вам как обычно? Или сырнички свеженькие желаете?
