Но не дал. Потому что в двери номера зашла полная немолодая горничная с огромной охапкой роз.
— Поставь на рояль, Никитишна, — попросил Алеша, не теряя самообладание.
Горничная с розами степенно прошествовала к черному роялю. По пути окинув неодобрительным взглядом остатки разбитого бокала.
— Вот ведь никак нельзя, чтобы не напакостить! — принялась браниться сварливая тетка. — Кто теперь гостинице за бокал из чешского стекла компенсирует? У меня его из зарплаты вычтут! — Она уперла руки в бока, и ее глаза навыкате сверкали гневом.
— Не сердись, Никитишна! Сейчас мне привезут гонорар — решим все вопросы. Еще внукам потом рассказывать будешь, каких артистов у себя в генеральском люксе принимала.
— Бардак разводить все вы артисты, — проворчала неугомонная Никитишна. Она явно не собиралась уходить и только переводила выразительный взгляд с роз на Алешу.
Он тяжело вздохнул, снова извлек из кармана последнюю трехрублевку и, виновато глядя на меня грустным выражением огромных глаз, протянул бумажку сварливой бабе.
— Пора номер освобождать. Уже начало двенадцатого! — огрызнулась, уходя, старая халда. — Директор «Тяжмаша» из Днепропетровска с супругой заселяется.
Начало двенадцатого! Это была катастрофа. Я осторожно сдвинул тюлевую занавеску и выглянул вниз, на тротуар перед гостиницей. Где-то в глубине души еще теплилась надежда, что вчерашний эпизод с «Жигулями» мне померещился спьяну, и никакую машину я на самом деле не угонял.
Но то, что творилось внизу, заставило мгновенно отпрянуть от окна. Мои молитвы не были услышаны — чудо не произошло. Проклятые «Жигули» стояли прямо перед фасадом «Прибалтийской». Причем ночью я криво припарковался. Заехал передним колесом на бордюр, опрокинул урну и, похоже, помял крыло машины. И вот это безобразие как раз рассматривали сразу три милиционера. Точнее — двое интересовались покалеченной машиной, а третий, запрокинув голову, озирался на окна гостиницы. Я отпрянул быстро, но все равно не был уверен — заметил он меня в окне или нет.
— Алешенька! Это мне такая роскошь!?.. Внимательны-ый!..
Из второй спальни легкой походкой выпорхнула Ева Томашевская. Промакая полотенцем влажные волосы, она сразу же подбежала к роялю и принялась рассматривать цветы. То есть этот гад еще и поднялся в ее глазах, истратив на розы мои последние деньги!
И только одно мстительное воспоминание подсластило мне все кошмары этого утра. Вчера, когда мы пьянющие завалились в этот номер, Ева сразу буквально затолкнула меня в одну из спален:
