Чувство, которое я испытал, увидев, что Люсьенн Массэ спит и моя речь пропала впустую, было похоже на то, которое я пережил, сидя в той глинистой яме в Балтиморе. Нет ничего более ужасного, чем бесполезная храбрость. Рассказ о несчастном случае стоил мне неимоверных усилий, но они оказались напрасными.
Неужели сидеть всю ночь рядом с этой женщиной?
Но, с другой стороны, мог ли я оставить ее в такой беде?
И тут у меня родилась одна мысль. Наверняка у Люсьенн Массэ должны быть родственники. Мне достаточно связаться с ними, и они возьмут на себя заботы о ней.
Наклонившись над диваном, я встряхнул Люсьенн. Она вздрогнула и улыбнулась мне.
— Пришел Жан-Пьер?
— Нет.
— Он не звонил?
— Нет.
— Не было ли от него записки по пневматической почте?
— Почему он должен был послать записку?
— Когда он в Париже, он часто посылает мне пневматичку. Ведь мы безумно любим друг друга. Понимаете?
— Да, мадам, понимаю…
— А что вы делаете у меня?
— Видите ли, я…
— Это вы привезли меня из Блю-бара?
— Да.
— Спасибо. Я… Я слишком много выпила, понимаете? Хотя обычно я не пью…
Ей было гораздо лучше. Хотя язык ее еще заплетался, а взгляд блуждал, способность осознавать мир вокруг себя явно возвращалась к ней.
— Я была огорчена, понимаете?
— Почему?
— У нас произошла ужасная ссора…
— Из-за чего?
— Из-за Элен.
Перед моими глазами сразу возник образ девушки в леопардовом манто. Я был уверен, что речь идет о ней.
— Что такое сделала Элен?
— Ничего. Я приревновала к ней. Она так смотрела на него, так говорила с ним… Так…
— Кто эта Элен?
— Моя кузина, понимаете?
«Понимаете?» Едва ли не каждую свою фразу она заканчивала этим робким вопросом. Ей трудно было четко излагать свои мысли, и оттого казалось, что все сказанное ею так же туманно, как и в ее голове.
— Да, я понимаю. Она живет здесь?
— Жила. Она была помощницей Жан-Пьера. А затем ее отношение к моему мужу постепенно изменилось…
Теперь Люсьенн Массэ заговорила светским тоном, тщательно подбирая слова. Правда, при этом она слегка заикалась.
— Они стали похожи на сообщников. Они вместе работали. Я слышала, как они вместе громко смеются. Стоило мне войти в кабинет, они внезапно замолкали, будто я им помешала. Понимаете?
Я все прекрасно понимал. Дело прояснялось. Днем в доме произошла ужасная сцена. Кузина собрала свои вещи, а муж, который наверняка спал с ней, в ярости ушел.
Самоубийство! Тот кюре оказался прав. Жан-Пьер Массэ решил раз и навсегда покончить счеты с жизнью.
— Вы выгнали вашу кузину?
